При всем желании не могу вспомнить, когда меня так накрывало в последний раз. Пара движений, несколько слов, пунцовые щеки… Только рвет на клочки, полосует на те самые ленты пуант, цепляет крепче крючков корсажа. Я хочу это видеть. Хочу их расстегивать.
Выдохнув и допив остатки воды, опускаю пустую бутылку в подстаканник.
«Нет, мы так никуда не доедем. Надо говорить о чем-то другом,» – киваю своим мыслям, бросаю взгляд в зеркало, потом на пунцовые щеки Эвридики.
– Вроде твоя очередь спрашивать.
– Да? – вздрагивает, будто застигнутая врасплох, и жмёт плечами. – А… а… А какие тебе нравятся фильмы?
– Фильмы?
– Да.
– Не знаю. Не могу сказать. Я предпочитаю читать. А тебе?
– Ужастики, наверное, – Эвридика нервно смеётся и торопливо добавляет, – Ну и романтичное тоже.
– Думаешь, что я испугаюсь от того, что тебе нравятся ужасы?
– А ты испугаешься?
– Вопросом на вопрос? Хитрый ход, Эвридика, – улыбаюсь, удержав рвущуюся шуточку про еврейские корни. – Нет. Таким точно не испугаешь.
Алико. Широкая улыбка и кавказское гостеприимство не могут спрятать от меня ревнивого взгляда на Эвридику. Понял, сразу понял, кто она для меня и огорчился.
– Вай, дорогой! Проходите! Вай, счастье старику! Гости какие! – разливается соловьём, провожая нас к столику за шторкой, лёгким вздохом ответив на мое тихое «извини, Алико».
Мне не хочется расстраивать старика, но томить его ожиданием чуда хочется меньше. Я и Нанико не будем вместе, и Алико стоит это принять. Его внучка, какой бы она не выросла, не сможет перешагнуть черту, проведенную мной когда-то давно. Нани была и останется для меня маленькой испуганной девчонкой со шрамиком от ножа на щеке, а я все так же буду за ней присматривать. Но дальше наши отношения не сдвинутся, как бы этого не хотел старый кавказец. И стоит отдать ему должное – увидел и понял.
– Садитесь-садитесь, меню не дам, сам угощу! Тамта, смотри какие гости у нас! – обернувшись к своей жене, Алико отводит в сторону край шторы, показывая на нас ладонью. – Уважаемые гости – счастье в нашем доме!
– Алико, мы ненадолго, – вклиниваюсь в его суетливую речь, уже перескочившую на родное наречие, но старик будто задался целью выставить на стол все свои запасы.
На праздничной скатерти, возникшей по мановению волшебной палочки, уже через пять минут сложно было найти хоть один свободный пятачок, а Алико с женой все выставляли и выставляли тарелки, блюда и даже умудрились втулить в центр большую вазу с фруктами и три бутылки вина.