Мария Дмитриевна вышла минут через двадцать и сразу направилась к Михаилу. Всё это время ему было чуть не по себе: что это ещё за номер, что такое сегодня случилось, почему до сих пор не говорят оценку и почему методобъединение что-то там решает?
Снова скрипнуло кресло, и Мария Дмитриевна, присев, коснулась его руки:
– Миша, прими мои соболезнования… – она выдержала паузу и, ещё раз коснувшись его руки, продолжила:
– То, что ты сегодня сделал, многие из выпускников не сыграют, возможно, никогда. И то, что тебе удалось подготовиться практически на два месяца раньше – это говорит о многом. С такой программой можно поступать в консерваторию.
Она снова выдержала паузу, и на её лице появилась улыбка, которая сильно смутила Михаила, и он, покраснев, опустил взгляд.
– Ну, засмущался! – ещё больше улыбнулась Мария Дмитриевна, и уже сняв свою руку с руки Михаила, продолжила. – Мы тут экстренно собрали методическое объединение и рекомендовали тебя на поступление в консерваторию, через полчаса спустись к секретарю в учебную часть, там уже всё будет готово. Ты сейчас в Новосибирск?
Михаил молча кивнул.
– А отец когда он приедет?
– Его недели через две отпустят с работы, а маме нездоровится, она только выписалась из больницы и пока ей тяжело ходить, – почти скороговоркой выпалил Михаил.
– Понятно, – тихо сказала Мария Дмитриевна, веко у неё дёрнулось, и снова наступила пауза. Видно было, что она о чём-то сильно задумалась.
– А в какую консерваторию будешь поступать? – прервала она молчание.
– В Новосибирскую, – почти не задумываясь, выпалил Михаил.
– А почему не в Свердловскую или Ленинградскую? Там очень сильные народные отделения! – чуть удивлённо спросила Мария Дмитриевна.
– Так я ж там родился, а в консе я уже учился, знаю её! – улыбнулся Михаил.
– Ладно, куда поступать вы решите с Юрием Николаевичем, – медленно поднимаясь с кресла, сказала она.
– Так я ж только второй курс закончил? – удивился Михаил, поднимаясь с ней вместе.
– А больше тебе здесь делать нечего. Как свои дела решишь в Новосибирске, мигом в консерваторию на прослушивание.
Она ещё раз пожала ему руку и, медленно повернувшись, пошла по коридору. Михаил про себя отметил, что одно плечо у неё последнее время стало заметно ниже другого, и правый глаз чаще щурился, слегка подрагивая веком. Это у неё случилось ещё в прошлом году после смерти матери.