– Муж мой, – сказала она, – но как его ловить? Пересечь границу света и тьмы могут только королевские тени. Но ты не можешь оставить трон в такое время. Начнется хаос.
Правитель кивнул.
– Верно, Катарсия, сердце моего сумрака, – согласился он. – Я не могу. Пойдешь ты. Найдешь моего беспутного брата и вернешь в лоно семьи.
Тень, которую правитель назвал Катарсией, обвила тонкими руками его шею и прильнула губами к его губам.
– Как пожелаешь, – прошептала она, отстраняясь.
А потом взмыла в воздух и последовала за дрожащей, как осиновый лист, кляксой в сторону, где по его словам зияет еще одна проточина. Одна из многих, которые появились после того, как глупый темный маг в мире людей открыл границы.
Настоящее время.
Алмория.
Раскат грома разломил ночные небеса, я вжала голову в плечи, но продолжила бежать. Юбка цеплялась за ветки, ткань трещала, но я ломилась сквозь заросли, веря, что удастся улизнуть.
Молния снова рассекла тьму, а после очередного раската хлынул дождь, причем такой, что я мигом потеряла видимость.
Позади раздался гневный крик:
– Валенсия! Не смей позорить семью! Немедленно вернись!
Я вздрогнула – голос прозвучал совсем близко, за соседними кустами. Лай собак… хорошо хоть не спустили.
Подобрав подол, я рванулась через лес в сторону реки, оставляя на кустах клочки платья. Может, если ее пересечь, они отстанут, забудут обо мне…
– Валенсия Соул де Лафэй! – снова прокричали из-за спины, я с дрожью услышала трест веток под копытами лошадей. – Немедленно остановись и вернись!
– Никогда! – выкрикнула я, хотя стоило промолчать.
– Она там! – крикнул кто-то из стражей.
Я взвизгнула и рванулась через заросли чубушника, скользя на размокшей от дождя почве. Если ухажер мачехи меня поймает – конец надеждам. Он зол, как демон. Еще бы, та отправила его ловить меня в погоду, когда хороший хозяин собаку на улицу не выгонит.
Что ж, пускай попробует.
Я ломилась, как отчаянный олень, спасая то не многое, что осталось от родителей – имя и магию. Остальное, после смерти барона Соула де Лафэя, дорогого батюшки, мачеха прибрала к рукам. Мне же доступ ко всему, что полагается дочерям, закрылся.
Но этого Джозетте де Лафэй оказалось мало.
Мачеха мечтала побыстрей от меня избавиться, выдать замуж и получить компенсацию за магический дар.
На усыпанный галькой бережок я буквально вывалилась. Подошва заскользила на мокрых камнях, я едва успела уцепиться за ветку.