Вообще, безопасность и секретность
как таковые были моей головной болью порой в самом прямом смысле
этого слова, в течение первых двух лет работы училища. Точнее, их
организация. Мне пришлось вынести два десятка тяжелейших ментальных
сеансов под руководством одного из мозголомов Канцелярии, пока я не
вспомнил все… нет, не так, пока я не вспомнил вообще все, что знаю
о проведении мероприятий по обеспечению секретности, как на военных
объектах, так и… в общем, это было муторно, долго и далось мне с
большими проблемами для здоровья, к счастью, полностью
поправленного врачами Военно‑медицинской академии. По завершении
сеансов я еще полгода мучился периодическими приступами жесточайшей
головной боли, от которой не спасали никакие ментальные техники и
болеутоляющие. Но система безопасности была выстроена, и даже
создан специальный курс лекций, читаемый на некоторых факультетах
для подготовки офицеров по этому направлению.
- Господин директор, разрешите
обратиться? - Голос, молодцевато рявкнувший за спиной, вывел
меня из раздумий. До моего кабинета оставалось всего несколько
шагов. Я поднял голову, обернулся… и хмыкнул. Волкодав с восьмого
факультета, ражий детина, на котором, кажется, даже форменный
курсантский мундир натужно скрипел, с трудом выдерживая давление
перекатывающихся под ним мышц. Бросив взгляд в противоположную
сторону, я не удержался от ухмылки. Там мялись еще два таких же
амбала с третьего курса того же факультета. Обложили по всем
правилам, негодяи.
- Слушаю вас, курсант… - Чин у
меня гражданский, а потому следовать военным уставам можно и не
слишком скрупулезно.
- Курсант Бульба, ваше си…
господин директор, - рявкнул детина. Ну‑ну, то‑то, должно
быть, дед Тарас радуется, на потомка своего глядючи. Хм. А вот
насчет сиятельства… А‑а… атаманец, точно. Только туда, в Атаманский
казачий полк, да еще в охранный, гренадерами, берут этаких вот…
лосей. Самые приближенные полки у государя, после «плесковичей», но
те так, паркетная гвардия… Понятно, откуда такая
осведомленность. - Имею к вам поручение от собрания курсантов
училища.
Ну да, ну да. Куда ж офицерам без
собрания‑то… Вот интересно, что они еще там задумали, сочинители.
Вообще, эта самоорганизовавшаяся кодла будет поактивнее комсомола
шестидесятых. Тоже вечно что‑то придумывают, берут на себя
обязательства, устраивают какие‑то соревнования в учебе… И главное,
почти все за собственный счет! Начиная от именных серебряных
приборов в обеденном зале для каждого курсанта, заканчивая набором
чеканных золотых медальонов «За усердие и преуспеяние», которыми
собрание награждает наиболее отличившихся на ниве учебы курсантов.
И что они задумали теперь, что такого «делегата» прислали, да еще с
командой поддержки!