- Именно так, - обнадеженно
кивнул профессор. - Я буду безмерно благодарен, Виталий
Родионович, если вам удастся решить этот вопрос. И да, я наслышан о
чрезвычайной таинственности, окружающей ваше училище, а потому,
могу заверить, что не стану чересчур расстраиваться в случае
неудачи.
Продолжить беседу мне, к сожалению,
не удалось. Заскучавшая среди многочисленных подруг Заряны
Святославны Лада довольно быстро нашла меня в окружающей мешанине
мундиров и фраков и, мило улыбнувшись всей ученой компании разом,
решительно вытащила меня к кружащимся в центре зала парам.
Отлетав вальс, мазурку и еще добрую
полудюжину танцев с незапоминаемыми названиями, я, в конце концов,
взмолился, и после очередного тура вальса мы покинули круг. Так я
был прощен за то, что бросил ее на растерзание «смольянинским
львицам»… и награжден прикрытым веером поцелуем «за танец». После
чего, утолив разыгравшуюся жажду, Лада вновь потащила меня в
хоровод кружащихся пар, и на ближайшие полчаса я вновь окунулся в
эту блестящую круговерть, смириться с которой меня заставлялал
только счастливая улыбка жены.
- Виталий Родионович,
расскажите, что такого вы сотворили, что хольмградское общество
полнится слухами о вашем высокоблагородии? - поинтересовалась
Смольянина, присаживаясь за столик у колонны, где я остановился,
чтобы отдышаться после очередного танца. Лада слиняла к подружкам,
а заводить беседу с кем‑то из гостей мне пока не хотелось. Так что
Заряна Святославна поймала меня в одиночестве и не стала плести
словесных кружев, приличествующих на подобных сборищах, пусть даже
таких неофициальных, как у Смольяниной.
Честно говоря, ее вопрос меня сильно
удивил. Я‑то был уверен, что время слухов обо мне давно прошло, а
оказывается…
- Заряна Святославна, вы же
знаете, обо мне всегда кто‑то что‑то да говорит. И чаще всего эти
разговоры очень далеки от истинного положения вещей.
- Не скажите, Виталий Родионович, -
покачала головой Смольянина. - Раньше о вас и впрямь много
говорили, а сейчас пошли слухи…
- А что, есть разница? - не
понял я.
- Огромнейшая, друг мой.
Огромнейшая. - Вздохнула хозяйка дома. - Впрочем, об этом
не здесь. Идемте в сад, там и поговорим без лишних ушей… Вы же
помните мой сад?
- Это был риторический вопрос, я
полагаю. - Хмыкнул я, следуя в кильватере Смольяниной. Но меня
услышали, судя по насмешливому взгляду, брошенному Заряной
Святославной через плечо. Конечно, ведь именно в ее зимниках я
покупаю львиную долю цветов для Лады.