Всё плавно перетекло бы в полноценную близость. Уверена, что с ним близость была бы приятной, без яркого желания придушить партнёра – как это случилось сегодня во время поцелуя с Анваровым.
Мои мысли с завидным постоянством устремляются к насильственному поцелую, а взгляд сам ложится на мужские губы. Анваров держится с достоинством, очень уверенно. Успел сменить чёрный костюм на тёмно-серый в мелкую клеточку и надел белоснежную рубашку. Она распахнута так низко, что я вижу тёмные волоски на его широкой, мускулистой груди.
– Об этом мы поговорим позднее. Как и обо мне.
– О! Конечно, милый.
Разумеется, этот самодовольный мужчина будет говорить только о себе, потом ещё немного о себе и, возможно, я целый вечер не услышу ничего, кроме слов Анварова о себе, любимом.
– Милый? – уточняет мужчина, не сводя с меня потемневшего взгляда. – Чересчур приторно.
Кожу начинает покалывать миниатюрными иголками от пристального, давящего внимания Анварова. Он даже не пытается снизить уровень давления. Разговаривает со мной тоном хозяина жизни. В каждом слове ощущаются интонации большого босса и привычка повелевать.
– Как же мне тебя называть, Ильяс?
– Достаточно имени. Только будь нежнее. Тебе это к лицу.
Непрошеный комплимент словно прикосновение нежнейшего бархата к коже. Ласкает слух, заставляя что-то внутри приятно сжаться. Всего на секунду или около того, но возникает ощущение приподнятости над землёй. Я понимаю это уже постфактум. Хочется выбить из себя такую реакцию на наглеца. Внезапно наше уединение прерывается стуком.
– Ильяс Тимурович?
– Да. Что у тебя? – Анваров поворачивает голову в сторону на звук хорошо поставленного женского голоса.
– К вам посетитель. Евгений Синицын. Говорит, ему назначено.
– Пригласи его в мой кабинет через несколько минут, – благодушно отзывается Анваров и делает шаг в мою сторону, протягивая большой белоснежный платок. – Это тебе. Вытирать слёзы разочарования.
Жест Анварова отдаёт киношностью и постановочностью во всём – от первого до последнего штриха. Жалею, что могу поддаваться на его лживые комплименты и горячие взгляды. Он самодовольный ублюдок, каких поискать. Подступившая к горлу злоба душит меня. Взгляд беспокойно мечется по сторонам в поисках тяжёлых предметов.
– Не стоит так злиться, Леся. Вдруг Синицын не продаст тебя за тридцать сребреников?