– Завидую я вашему умению, – произнесла она, задумчиво улыбнувшись, в то время как Сергей поднимался с кушетки. – Вы меня научите так собой управлять?
Она внимательно посмотрела в его глаза.
– А вам это зачем? – удивился он, задумавшись – всерьез она это спрашивает, или из кокетства?
– Иногда очень уж хочется обладать такими способностями, – попыталась улыбнуться молоденькая девчушка, но это получилось у нее совсем уж жалко.
Сергей встревожился, приблизившись на пол шага.
– Ева, у вас какие-то проблемы? – спросил он, беря девушку за руку.
– У медсестры во время работы не может быть никаких проблем, – встрял Эдик, растерянно глядя на обоих. – Ева, вы забываетесь. Отнесите, пожалуйста, анализы в лабораторию. И впредь ведите себя профессионально.
Произнеся все это, Эдик почему-то покраснел.
А Ева только фыркнула и, крутанувшись так, что подлетевшие полы халатика приоткрыли ее ягодицы, совсем ничем больше не прикрытые, подхватила колбы и легко исчезла из кабинета.
Все ясно, сообразил Сергей, ей и Эдик нравится – начальник все-таки, но и все остальные мужчины также ей очень сильно интересны!
Дверь за воздушной девушкой закрылась и мужчины остались одни.
Эдик высветил прямо перед собой, в воздухе, трехмерные изображения сердца Сергея. А также его желудок, печень и мозг, который он на своем экране разместил отдельно от тела. Органы висели в воздухе и продолжали функционировать. Сердце ритмично сокращалось. Эдик внимательно всматривался во что-то и даже, протянув руку отодвинул подальше сердце от желудка. Потом резким жестом левой руки он вдруг надрезал сердце и внимательно изучил внутреннюю работу клапанов. Потом принялся увеличивать мозг. Нашел и вырезал небольшую опухоль, увеличил ее до размеров тумбочки, внимательно рассматривал, время от времени делая надрезы.
– Серж, у вас очень странный организм, – тихо произнес он, когда Сергей присел на стул. – Вы знаете об этом?
– Да, – спокойно кивнул Сергей, ожидая того главного, что собирается сказать или спросить Эдик, но пока не решается. Ведь не зря он так откровенно мнется и стесняется! Эдик – это же типичная интеллигентность в самых ее суровых проявлениях. Обычно с таким подходом ко всем окружающим человеку очень уж сложно приходится, особенно когда он попадает в среду быдла. Точнее – ему там конец, так как он просто не в состоянии воспротивиться людям, которые с самого своего рождения только и делали, что отчаянно, зверски, со смертельными исходами, боролись за свое существование с себе подобными – таким же зверьем.