Конечно, я драться не буду. Мне по статусу не положено, а девчонка сама виновата, что по клубам без сопровождения шарахается. Просто позову охрану, а пока прилипале скажу, чтобы отвалил.
– Руку выпусти, бульдог французский, – слышу знакомый шипящий голос, вызывающий во мне новый приступ раздражения. Что за манера у этой Юли противоположный пол провоцировать?
– Я тебя просто поболтать зову, че ты ломаешься? – глумливо усмехается чернявый.
Да, без вмешательства никак.
– Девушка попросила ее отпустить, – говорю, поравнявшись с парочкой. – Или ты русского не понимаешь?
Цепкие руки – и правда не русский. Какой-нибудь Джабраил или Муса, судя по носу.
Две пары глаз устремляются на меня: одни – зеленые перепуганные, другие – темные и наглые.
– Э-э-э, а тебе больше всех надо? Я тут со своей девчонкой общаюсь.
– Руку ее отпусти, джигит, – повторяю настойчивее.
Даю Мусе или Джабраилу несколько секунд на раздумья, после чего с силой надавливаю на его запястье. Смуглая рожа кривится от боли, и рязанская кисть оказывается на свободе. Все-таки не зря я в свое время пару уроков айкидо взял.
– Пойдем, – беру Юлю под локоть. И пусть она мне не нравится, но женщин я обижать не могу позволить.
– Вы только не деритесь, пожалуйста, – бормочет она, послушно семеня за мной.
Смешная. За кого принимает меня? За сосунка, которому надо самоутвердиться при помощи кулаков?
– Никакой драки не будет, Юля. Сейчас вызовут охрану и этого идиота выведут из клуба.
– Э-э-э, – несется мне в спину. – Че, ебешь ее, дедуля?
Не знаю, что меня задевает в этой фразе: упоминание о том, что я могу трахать временную невесту сына, либо же то, что меня назвали дедулей. В голову ударяет тугая волна адреналиновой крови, и я, отпустив Юлин локоть, разворачиваюсь и коротко бью чернявого в челюсть.
Бокс дважды в неделю тоже пригодился – рухнул как подкошенный. Сегодня прямо ночь премьеры моих спортивных достижений.
Вокруг начинает собираться толпа, в числе которой, судя по характерной волосатости, прибыла группа поддержки чернявого.
– Ответишь, падла. Найду и землю жрать заставлю, – доносится гнусавый голос с пола.
Совсем молодежь с Кавказа нюх потеряла.
– Чтобы искать было легче, – вытаскиваю из бумажника визитку и швыряю ему в лицо. Давно хотел от этого бумажного атавизма избавиться. – Но я бы не советовал, если красные мокасины еще потаскать хочешь.