Мы с девчонкой сидели в глубине вторых саней, на мягкой и тёплой соломе, в шубах, в шапках, укутанные по самые носы и накрытые медвежьим тулупом. Он был неподъёмным, давил и грел, как печка. Я спала, изредка просыпаясь от толчка полозьев на камушке льда или от свиста возницы. И, открыв глаза, видела заснеженную степь, дальнюю полосу леса и тёмные пятна лошадей. Дружинники скакали впятером: четверо по бокам и один сзади. Этого замыкающего я уже знала – именно он не позволил мне выйти из городища, а потом повалил в сугроб.
Ещё была свита дяди Яромира. Но те держались особняком, часто отдалялись от обоза, потом возвращались. Мужчины там были хоть куда, все как на подбор, однако с охраной из Борков не дружили. Пировали у воеводы весь день, отсыпались, а вечером уже были готовы к отъезду.
Я тогда не сразу поняла, что происходит. Когда Яромир по-хозяйски завалился в зал с лавками и столом, сбросив на него оружие и перчатки, то развалился у стены и велел прибежавшей служанке:
– Собери-ка на стол для меня и моих ребят, а ещё выставляй мёда да пива! И вина не забудь, я знаю, что у братишки в кладовой есть десяток бутылок из Бизентии!
Я смотрела на него от двери и не могла понять, почему этот человек ведёт себя так по-хамски. Ну, брат моего, то есть, Богданушкиного отца, который, как я поняла, недавно умер от лихорадки. Температура высокая, что ли, у него была? Но Яромир вроде как должен иметь свой собственный город, поместье типа моего, чего же тут искать припёрся? Уж наверняка не визит вежливости.
Наклонившись к Прошке, я шепнула ей на ухо:
– Пойдём в коридор, поговорим.
Мы выскользнули в сени, присев на старый сундук, и я, проводив взглядом всполошённую девку в сбившейся налобной повязке, спросила:
– Чего он тут распоряжается? У него права какие-то есть или что?
– А ты, голубушка, совсем ничегошеньки не помнишь? – ужаснулась девчонка, приложив ладошки к щекам. – Ох, гаданье проклятое!
– Ты не стони, а отвечай по существу! – строго прервала я Прошку. Уже поняла, что ей дай только поныть и поплакать над тяжкой судьбой, весь день будет упоённо этим заниматься.
– Какому такому существу? – девчонка снова попыталась уйти от ответа, но получила мой фирменный сердитый взгляд, вздохнула и начала рассказывать:
– Когда батюшка твой помер, всё управление на тебе осталось. Хозяйка Борков ты. А Яромир владеет Щурковыми Запрудами, отсюдава вёрст семь лесом, а по дороге – все десять.