Драгос, поджав губы, подошел к панели управления и вынул один из тумблеров.
– Ты чё творишь? – заорал Ян, глядя на вандальные действия пленника.
– Это чтоб вы не улетели без меня, – пояснил мужчина. – Идем, я хочу поговорить с тобой.
Он протянул руку Лизе. Глядя на его ладонь, девушка усмехнулась.
– Поговорить? Я так не думаю, – съязвила она.
– Лиза… – настойчиво пробормотал пленник взглядом показывая, что лучше подчиниться ему.
– Может, вы свои шашни в другом месте будете водить? – ворчливо заявил Ян, расстроенно глядя на дыры с проводами в панели управления.
– Пошли, – повторил мужчина.
– А знаешь, что? Пошел ты на хер, Драгос! – стремительно вскочив и оттолкнув его, Лиза стремительно прошла на выход.
Услышав, что он следует за ней, землянка ускорила шаг и едва успела заскочить в свою каюту, подперев дверь железным ломом. Она прятала его от Яна, который не раз пытался отнять полюбившийся предмет.
– Лиза, открывай, – послышался громкий стук. – Я ведь сломаю дверь. Легко.
– И что?
– Не доводи меня, – рыкнул мужчина.
– Ты хотел поговорить? Говори!
– Просто открой дверь, – уже более спокойно сказал Драгос.
– Нет!!! – громко заорала она.
Дверь вдруг неожиданно сильно вздрогнула. Девушка едва успела отскочить вглубь каюты.
– Отойди в сторонку, – предупредил её бывший пленник. – Я ломаю дверь!
– Подожди, – ворчливо отозвалась землянка, понимая что он все равно войдет.
Упираться можно сколько угодно, но факт того, что Драгос легко сорвал укрепленные цепи с рук игнорировать бесполезно. К тому же ей не хотелось терять такое преимущество как единственная дверь на корабле, которая закрывалась только с внутренней стороны. Это случилось после того как однажды Ян запер Лизу в каюте и пришлось основательно поколдовать над замком. Стремительно спрятав лом под кровать, она открыла замок.
– Чего тебе? – не слишком приветливо поинтересовалась девушка, не собиралась впускать его, к себе, но Драгос, кажется, не понял этого.
Мужчина просто отодвинул Лизу и прошел мимо неё. Оглядевшись по сторонам, он вдруг замялся. Вскинув бровь, при виде подобной нерешительности, землянка сложила руки на груди и прислонилась к железной стене.