Подхожу ближе, сажусь рядом с кроваткой на корточки и глажу девочку по мягким волосам. Соня тихо вздыхает во сне.
– Я сделаю все, чтобы ты была счастливой, малыш, – шепчу я еженочную мантру и тянусь к ней, целуя в носик. Кладу голову рядом на постель и закрываю глаза, продолжая гладить дочку.
Сон внезапно застает меня в таком положении и я вырубаюсь.
(Элиас)
Пьяное тело младшей сестренки все никак не хочет держаться на ногах, пока я пытаюсь вытащить ее из машины и завести во двор – оно все время норовит грохнуться лицом прямо в асфальт.
Блин, я ей точно когда-нибудь всеку. Запас безусловной братской любви уже кончается.
В конце концов закидываю ее на плечо, нормально открываю дверь дома и бросаю Ксюшу на диван в гостевой комнате.
– Пшел вон, – бормочет сестра. У меня от удивления лезут брови на лоб, – не трогай меня… скотина… бородатая…
И нога смешно дрыгается при этом. Надо будет у нее поинтересоваться – какая там бородатая скотина к ней пристает.
Вся одежда пропиталась сестричкиными резкими духами, от которых меня просто выворачивает. Я стягиваю футболку по дороге в ванну и закидываю ее в стиральную машину. Телефон в джинсах внезапно настойчиво и долго вибрирует, несмотря на мои попытки проигнорировать его в который раз. Я достаю смартфон , смотрю на экран и вздыхаю. Дарья.
– Нда? – принимаю вызов и слышу веселый голосок в трубке:
– Эли, а ты где? Не могу тебя найти вообще!
– Если ты ищешь в ресторане – то меня там уже нет. Я дома.
– О-оу. Котик решил спрятаться в своей уютной коробочке? – хихикает девушка, – может, твоя кошечка приедет к тебе сегодня и помнет коготками что-нибудь?
Я мрачно смотрю в зеркало напротив.
– Слушай, нет. Не сегодня.
«Может, вообще никогда». Мне не хочется обижать Дашу, однако, в очередной раз я чувствую, что даже наши свободные отношения начинают меня напрягать. Я терпеть не могу, когда дело доходит до разрыва, и мне приходиться объяснять его причину. Сложно сказать «ничего такого, ты замечательная, но меня бесит время, которое мы проводим вместе все чаще, твои участившиеся звонки и настойчивость».
Все-таки, где-то действительно человек не меняется. Как я был интровертом – так и остался. Хотя, меня все равно несколько пугала перспектива остаться однажды в одиночестве в этом огромном доме. Наверное, это чумовое ощущение, когда рядом с тобой близкие люди, но почему-то еще никто не вызвал во мне желание просыпаться с утра вместе каждый божий день.