Той осенью, когда я провожала взглядом его спину в черной куртке, которая несколько болталась на его теле, словно он похудел после больницы, я поняла, что наша дружба безвозвратно закончилась. Потому что больше с Элиасом мы никогда не встречались.
Со временем воспоминания и чувство вины стерлось, оставив после себя только легкий след в душе. А потом я и вовсе забыла о школьных годах, засунув неприятные воспоминания в архив памяти.
(Элиас)
Я не видел ее вечность, и подумал, что ошибся, когда заметил знакомое лицо в толпе.
Все те же пухлые губы и маленькая родинка на щеке. Детские мягкие черты лица стали более женственными и тонкими, но я все равно умудрился рассмотреть ту самую девчонку сквозь призму долгих лет, оставивших на ней отпечаток.
Нехилый такой. Она выглядит задолбанной, мягко говоря. Словно серая моль среди порхающих бабочек – красоток, со светящейся кожей, в дорогих платьях и с ухоженными блестящими волосами.
Настя.
Ненавижу это имя.
Я вижу, как она ощупывает меня взглядом, оценивает, и в темных глазах сменяются калейдоскопом эмоции – одна за другой, яркие, как вспышки звезд на небе. Шок. Замешательство. Она вспоминает все, что произошло тогда – уверен в этом, потому что ее щеки начинают пылать, а в глазах жгучий стыд.
Пятнадцать чертовых лет.
У меня сама по себе появляется усмешка на губах.
– Привет, Элиас, – взволнованно говорит она. Голосок почти такой же. Не изменился. Тихий, мягкий, нежный. Словно нож в сердце. Пока она молчала, я просто смотрел на нее, как на призрак из далекого прошлого, но стоило ей заговорить и в душе проснулось темное, злое и больное чувство. Сжало до боли в районе солнечного сплетения, и резко отпустило, разливаясь по венам.
– Привет, Никольская. Все-таки, ты.
Не хочу произносить ее имя. Стоит только мне сделать это – и я снова окажусь тем мелким жирным придурком, который просто любил ее. И который не знал, что его подарок на выпускной принесет ему столько проблем.
Сейчас иногда я думаю – было бы несколько иронично, если бы в тот день я просто сдох. Мне прописали тогда в ребра, и я упал, ударившись затылком об камень, получил сотрясение. Кажется, меня тогда еще несколько минут попинали. В больнице я провалялся черт знает сколько в тяжелом состоянии. Если бы я не выкарабкался – эта бы стерва принесла бы мне на могилку цветочки?