– Я думаю, что это должно быть что-то вроде Нюрнбергского трибунала, – убежденно сказал русский князь-консорт, – только не по факту уже случившейся войны с огромными жертвами, а когда зачинщиков поймали со спичками еще до того, как те сумели что-нибудь поджечь.
– Да, именно так, – подтвердил канцлер Российской империи. – И к тому же не стоит забывать, что покушение на монаршую особу – само по себе тягчайшее преступление. В случае с господином Эренталем нам пришлось обойтись без очного суда, но на этот раз у нас на руках все нужные карты. Заказчики цареубийства схвачены за руку, а потому открытому процессу – быть. И ударить он должен не только по радикальной французской политике, но и по так называемому демократическому устройству государства. Чтобы нигде и никогда ни одна страна не делала манипуляции человеческим мнением основой своей внешней и внутренней политики.
– Совершенно с вами согласен, – воскликнул кайзер Вильгельм, – покушение на помазанника Божьего – это так плохо, что не может прийти в голову нормальному человеку. Но скажите, что такое Нюрнбергский трибунал, кого и за что он судил? А то мне как немцу очень интересно.
Канцлер Одинцов как-то странно хмыкнул и сказал:
– Нюрнбергский трибунал судил Германию – точнее, ее правителей – за развязывание агрессивной войны, унесшей жизни пятидесяти миллионов человек. Всех подсудимых, кто не догадался покончить с собой ранее, признали виновными и повесили за шею. Но к вам, Вильгельм Фридрихович, сие не относится ни в малейшей степени, потому что монархия в Германии пала по итогам Первой Мировой войны, а на Нюрнбергском трибунале, случившемся почти тридцать лет спустя, судили за развязывание Второй мировой войны. И если рассуждать о вреде и пользе мировой демократии, то следует отметить, что виновные в величайшем преступлении в истории пришли к власти как раз вполне демократическим путем на всеобщих выборах. Вот такая прямая параллель с нашими нынешними французскими делами.
– Ну хорошо, – после некоторых раздумий сказал британский король, – наверное, нам надо согласиться и на прием большинством голосов в Брестский альянс двух новых членов, и на дополнительные соглашения к основному пакету: «Об обеспечении безопасности колоний», «о сохранении внутренней безопасности», а также «о Международном суде Брестского альянса».