Но тут я услышала чей-то голос. Поначалу слова было не разобрать, но в голосе слышалась сердитая интонация.
Очевидно, кроме меня наверху был кто-то еще. Я тихонько вышла из ванной и последовала на звук голоса в соседнюю комнату. Стало ясно, что на самом деле там находятся два человека, они разговаривали приглушенными, напряженными голосами. Спорили.
Дверь распахнулась, и я едва успела убраться с дороги, когда Брэм Уайлдинг вылетел из комнаты. Он меня не заметил, но, посторонившись, я врезалась прямо в Лакс Маккрей. На самом деле ни с кем из них я не была знакома, но они считались правящей элитой средней школы, а про таких популярных людей знаешь все, даже если лично вы не общались. Лакс и Брэм были местной влиятельной парой в Манчестерской школе.
Телефон выскользнул у меня из рук и запрыгал по ковру в коридоре. Свет падал на Лакс, словно она всегда, так или иначе, притягивала к себе лучи софитов, и подчеркивал угловатые черты ее лица, придавая ей схожесть с героиней с обложки книги Вирджинии Эндрюс. Глаза Лакс округлились от удивления, но затем сузились.
– Какого черта?! – набросилась на меня Лакс. – Ты что, шпионила за нами?
– Нет!
– Не знаю, что ты там слышала…
– Я ничего не слышала.
Ее взгляд прошелся по мне, двигаясь от слипонов Zappos до растрепанного пучка густых каштановых волос, затем задержался на моем лице. Может быть, Лакс задавалась вопросом, почему у меня так много веснушек и почему бы мне не поискать какие-нибудь косметические советы, чтобы хоть слегка осветлить лицо?
В ответ я уставилась на нее. Мои естественные веснушки определенно выглядели грязью по сравнению с ее искусственными. Я определила, что у Лакс ненастоящие веснушки, потому что они были слишком круглыми, одинаково маленькими и идеально расположенными. Из тех, что осторожно рисуешь карандашом для бровей. Они скользили по переносице, рассыпаясь по верхней части щек. Прекрасные созвездия.
До меня донесся запах духов Лакс. Miss Dior. Любимая парфюмерная вода будущих опальных жен политиков. Кожа Лакс сияла, шелковистая и упругая, под бретельками ее трикотажной майки от Brandy Melville, а волосы имели цвет взбитого масла. Лакс была из тех хорошеньких блондинок, которые первыми погибают в фильмах ужасов.
Но затем взгляд Лакс переместился на мой телефон на полу. Она подняла его и неторопливо рассмотрела не только пост на экране, но и ник в «Инстаграме».