Впрочем, ноги уже привыкли к конькам, и Лея могла идти, даже не держась за бортик. Но передвигалась всё ещё очень медленно.
Раздалась трель звонка, и Лея побрела к выходу, пересекая поле. Она смотрела под ноги и не обратила внимания, как несколько мальчишек неслись с шайбой к воротам, не замечая её.
В затылке чувствовалась тупая боль. Лея поморщилась. Она попыталась открыть глаза, но слепящий свет не позволял этого сделать. Где-то рядом слышались тихие голоса. Разговаривали двое.
– … думаю, уже завтра, – говорил мужской.
– Держите меня в курсе, – строгий женский.
– Да, директор, – прозвучало в ответ.
Под пальцами Лея ощутила что-то мягкое. Значит, она была не на льду. А где?
– Если она не придёт в себя до вечера, – обеспокоенно продолжал женский голос, – необходимо связаться с клиникой Сант Андре Бессетт.
– Да, директор, – мягко ответил мужской.
– Что ж, мне пора. Зайду после урока.
Шаги. И глухие удары. Лея зажмурилась от звуков. Ощущение было, будто кто-то долбит молотком внутри черепной коробки.
Снова шаги. Другие. Тихие. Шаркающие. Кто-то коснулся её лба.
– Мисс, вы слышите меня? – спросил всё тот же мужской голос.
– Угу, – простонала Лея.
– У вас сотрясение. Хотите, я приглушу свет?
– Угу.
– Хорошо. Отдыхайте, мисс. Я приготовлю вам лечебный отвар.
– Угу.
Мужчина, на которого Лея так и не посмотрела, зашаркал прочь. Свет перестал слепить глаза. Можно было оглядеться. Высокий потолок. Над головой окно. Вокруг кровати ширмы. Рядом тумбочка и стул. На стуле рюкзак. Лея села и снова легла – так кружилась голова. Виски сдавливало, будто тисками. Она слышала, как хлопнула дверь, и кто-то прошёл мимо. А вскоре услышала незнакомый голос:
– Директор просила принести мяту и мелиссу, – торопливо произнёс вошедший.
– Благодарю, мистер Снежински.
– Эй, ты как? – Соня плюхнулась на край кровати.
– Уже лучше. Меня напоили отваром. Но голова ещё болит. Директор заходила.
– Хочет отправить тебя домой?
– Нет. То есть да, хотела. Но меня… некуда отправлять. Я не знаю, где мой дом сейчас. А он там, где тётя.
– Эй, откуда столько загадок в твои двенадцать? Тебе ведь… двенадцать? – из-за ширмы раздалось покашливание. – Ой, совсем забыла. Я ведь не одна пришла.
– А с кем? – напряглась Лея, вспомнив о том, что тётя просила не разглашать личную информацию.