Я отвернулась от экрана и посмотрела на него:
– Чем черт не шутит…
– Вижу, ты хочешь, чтобы мне по ночам снились кошмары? – улыбнулся Майкл. – Что ж, я здесь действительно по очень важной причине. Комитет Конгресса хочет, чтобы представитель Центра ПКЗ явился к ним перед слушаниями по поводу вируса НОЗК.
Я кивнула и потянула спину – до этого я целый час провела в сгорбленном состоянии.
– Хорошо. И кто же будет давать показания? Я вкратце расскажу им обо всем, что имеет отношение к вирусу.
Майкл смерил меня долгим взглядом, затем снова улыбнулся.
– Хочешь знать, кого выбрал директор?
– Разумеется.
Он расправил плечи и приготовился сделать заявление:
– Лорен Скотт будет давать показания перед представителями Комитета по национальной безопасности Палаты представителей Конгресса США.
Я почувствовала, как краснеют щеки.
– О нет. Это невозможно. У меня недостаточно квалификации или опыта, чтобы…
Майкл сел рядом со мной, хотя, судя по выражению его лица, он тут же пожалел об этом, вспомнив свои прошлые страхи заболеть ботулизмом.
– Извините, мисс Скотт, но директор назначил вас. Вы больше всех в теме. Это станет для вас отличным опытом.
Я только кивнула, в животе у меня заурчало. Я всегда боялась выступать на публике, особенно перед камерами и журналистами. Слушания были запланированы на четверг – еще достаточно времени на подготовку.
Со мной связались представители комитетов партий большинства и меньшинства, они помогли мне советами по поводу вопросов, которые могли бы прозвучать от членов комитета. В Центре ПКЗ коллеги из отдела по связям с государственными структурами также внесли свою лепту в мою подготовку.
Перед отъездом из Атланты я звонила отцу каждый вечер. Он, как мог, пытался успокоить меня, но я чувствовала себя не в своей тарелке, как если бы пыталась навязаться на его встречу с друзьями по баскетбольной команде из колледжа. Когда я напомнила ему, что буду давать показания в Вашингтоне, он сказал:
– Если там у тебя все получится, перед тобой, девочка моя, откроются все пути!
– Пап, кажется, это из песни про Нью-Йорк.
– Ну да. Верно, – отозвался он.
В Вашингтоне я провела беспокойную ночь в роскошном до нелепости номере отеля, который оплачивался за государственный счет. Я встала рано и начала ходить по комнате, пытаясь успокоиться. «Черт!» Я поднялась на носки и глубоко вздохнула. Моя попытка помедитировать длилась, примерно, десять секунд, затем в голову снова полезли тревожные мысли. Вот-вот надо было выходить. Как всегда в последний момент я стала лихорадочно собирать бумаги, зная, что через несколько минут к отелю подъедет такси. Тут же раздался стук – кто-то стучал в мою дверь. «Почему так рано?» – подумала я, отпирая.