Питерский битник / Поваренная книга битника - страница 11

Шрифт
Интервал


Я был убит бутылкой пива,
Что ты с утра не донесла.
И Смерть, что вновь за мной пришла,
Была на редкость некрасива:
В нелепых, стоптанных туфлях,
В плаще, бесцветном изначально.
Взглянула на меня печально, —
И протянула три рубля.
Пускай, в назначенные дни,
Придет, и позовет в дорогу.
Я с ней готов уйти, ей Богу!
Но с этой – Боже сохрани!..
Трояк на пиво был истрачен,
И я молился у ларька
Той самой девочке, невзрачной,
С косою в худеньких руках…

«Сайгон»

Всё внутри Тебя! Сайгон – это не закрытие его в свое время, и не «короткий промежуток».

Мы не виноваты, что мы не такие старые, и не во все дырки пролезли: каждому батону – своя хлеборезка!

Это, наверное, как Любовь от секса отличать: вот постареешь, и какой-нибудь созревающий ребенок спросит:

– А е♥ля?

А ты, умудренный опытом, ему:

– Да ну, б♥я!

* * *
Цвета скисшего вельвета,
Что был в детстве синим-синим,
В Ленинград приходит лето
Сделать Ленинград красивым.
Гром, как выстрел пистолета,
Цвет неона – бело-красен:
В Ленинград приходит лето,
Будет Ленинград прекрасен!
* * *
Сижу в кафе за буквой «Ф»,
Простой чувак в чужом шарфе.
Налево, там где буква «Е» —
Бутылки с пивом, ровно две.
Направо, там где буква «А» —
Двойной и рыбья голова.
А дальше, там где буква «К»,
Свободно место, но пока…
Вот так сидит, простой чувак
В кафе за надписью «ЕФАК»…
* * *

Тут не Сайгон в городе, и не мы в нем, а он в нас! Ты же знаешь, я по всему Союзу перелазил, да и перепил, соответственно, в такой экзотике, что у Федора Конюхова мустанги в его бороде обзавидовались бы не на шутку!

Не о здоровье суть, а о нас, грешных!

Кто, кроме нас самих, себя вспомнит без прикрас! Менты? Досьеклепальщики ФСБшные? Мне вот похер: на меня уже в восьмидесятые там Талмуд толщиной с отрывной календарь валялся, мне что это в чем-то помешало?

Сайгон, помимо его расположения, был еще и точкой антиинфернального соединения сознания людей, знающих слово «Свобода» не понаслышке, а спавших с нею, обнимающих и любящих ее, и поутру заваривающих ей чашку кофе. Хотя, география была тут идеальна!

Мир, конечно, тесен, хотя, мне кажется, что лишь прослойка тонка: были же и «Кошка», и «Десерт» и прочая. И что?

Человеку до́лжно с годами становиться ответственным не только за себя, иметь обязательства перед семьей, собой, начальством, и прочими геморроями, но здесь был островок ТАКИХ ЖЕ, не сгоняемых сюда никем, а просто желающих хоть на пару десятиминуток, свободно подышать!