При слове «гулять» собака вздрогнула, коротко гавкнула и стремительно завертела хвостом.
– Сейчас, Стеша, сейчас, девочка…
Надо подняться. Снова начать собирать себя по частям. Что поделать, в августе он всегда видит этот сон и уже привык к этому, научился бороться с собой. Только вот зачем? Не лучше ли было бы однажды просто не проснуться?
Стеша взвизгнула и облизала Артему ладонь. Он медленно поднялся с низкой тахты, стараясь ступать твердо и уверенно, прошел в ванную. Включил на полную мощность кран с холодной водой. Глянул в зеркало.
Белый как мертвец, а глаза – красные, воспаленные. Да, Артем Владимирович, так, пожалуй, и до Кащенко недалеко!
Он попробовал усмехнуться, но лицо точно маска стянула. Артем глубоко вздохнул, зачерпнул полную пригоршню воды и умылся. Подумав секунду, он сунул голову под ледяную струю.
Сначала помогло. Тело сразу стало оживать, кожа обрела пластичность, руки и ноги – силу. Однако минут через пять тяжесть вернулась. Артем побрел на кухню, достал с полки наполовину пустую бутылку коньяку, налил и выпил залпом одну за другой две стопки, не закусывая. Средство было проверенным и помогало в девяноста случаях из ста.
Он осторожно прислушался к себе: кажется, и на этот раз помогло. Артем нерешительно глянул на остатки коричневой жидкости в бутылке, потом закрыл ее и вернул на место. Две стопки – норма, а больше – это уже смахивает на алкоголизм, тем более с утра.
Слава богу, сон преследует его не ежедневно или ежемесячно, а всего раз-другой в году и только в августе. А то он бы давно сошел с ума. Впрочем, Артему и одного раза вполне хватает…
Стеша терпеливо сидела рядом, и лишь смешной тонкий хвост, который ротвейлерам полагается отрезать, легонько бил по полу, демонстрируя истинное состояние ее собачьей души. Артем залез в холодильник, достал кусок колбасы, масло, сделал себе пару бутербродов, а остатки отдал Стеше, хотя миска ее была с вечера полной. Для Степаниды ничего не жалко, она – единственное близкое Артему существо, с тех пор как четыре года назад умерла мать.
– Уже идем, – пообещал он собаке и отправился в комнату. Через три минуты Артем вышел оттуда в джинсах и футболке, снял с крючка в прихожей поводок и надел на шею собаки, повизгивающей от нетерпения.
Теперь он был почти совсем спокоен. Не в его правилах жаловаться или роптать. Сон снится ему затем, чтобы он не забывался. Да он и так все хорошо помнит и ни на что не надеется. К вечеру полностью вернется в свое обычное состояние спокойной безнадежности. Артем – просто робот, которого окружающие по ошибке принимают за человека. Робот, умеющий лишь выполнять свои функции, но у него никогда уже не будет никаких человеческих чувств…