Закат мы провожали, пока ехали по полю. Я плохо разбиралась по росткам на поле, что это растёт: пшеница или рожь. Но поле мне показалось бесконечным.
Если есть поле – значит, и посёлок недалеко. Наконец-то мы скоро будем среди людей, и этот маскарад закончится.
Мальчик спал у меня на руках, он вообще старался не отходить от меня.
Я так мечтала о ребёнке – долго и мучительно. Не раз просила мужа взять из детского дома малыша, но он был против этого, говорил, что сами родим. Сколько слёз, лечения, даже, послушав бабок, в храм ездила, и ничего не помогало. А теперь эти люди говорят, что это – мой ребёнок.
Я рассматривала его: он был светловолосый, большие карие глаза с большими ресницами и ямочки на щёчках. Он бы был красивой девочкой. Такое лицо – для девочки мечта, а тут мальчишка.
Я нюхала его макушку, он там вкусно пах каким-то сладким молоком – или это сено так на меня влияло? – к вечеру стало холодать, и я завернула малыша в покрывало.
Где же мама твоя, малыш? Как женщина могла отдать такого маленького на съёмки?
А вдруг у меня с крышей не всё нормально? Вдруг он упал бы с телеги и покалечился?
Как-то странно…
Никаких квадрокоптеров для съёмок, и такая большая территория задействована…
Не пойму: зачем столько денег вложено, и для чего это сделано?
Пока одни вопросы и ни одного ответа…
После очередного холма в долине я увидела огни деревни. В домах светились огоньки, и мы к ним приближались. На душе стало радостней – скоро я увижу людей.
Как мне надоело трястись в этой телеге, и когда уже это закончится?
Но когда мы подъехали к деревне, и я увидела, что это не фонари, а факелы, то с грустью подумала, что театр продолжается, и нормально помыться и сходить в туалет, видимо, не удастся.
Мы подъехали к крайнему тёмному дому, он был как бы на холме, и остановились.
* * *
Кузнец, спрыгнув с лошади, прошёл вперёд, открыл нам ворота и завёл телегу во двор.
– Заходи, хозяйка! Теперь – это твой дом, – сказал он мне и открыл дверь в дом.
Я вылезла из телеги и пошла в дом вслед за кузнецом. Он зажёг факел каким-то камнем – я так и не поняла, как он это сделал – и осветил большую комнату этого деревенского дома.