Но размеренная, спокойная жизнь в окружении родителей и сестры закончилась в начале октября. Пришёл приказ о переводе Игоря Георгиевича на новое место службы. Нам пришлось срочно освобождать квартиру в части и перебраться жить в ближайшую деревню. Прапорщик Краснов В. Н., служивший в части, быстро подыскал нам хороший, просторный, добротный дом в деревне Червино, где он и сам жил. Одним словом, нам сильно повезло в очередной раз.
Родители сразу завели домашнее хозяйство – купили двух средних поросят, которых уже не надо кормить молокам, а можно давать комбикорм с вареной картошкой, купили десяток курочек.
Ухаживание за живностью, приготовление корма, спасло родителей от праздного проживания на деревне. Они с удовольствием копошились в мирке своего любимого хозяйства, время жизни проходило со смыслом. Комбикормом их обеспечил зять, Игорь Георгиевич, привезя с районного рынка целую машину мешков с разными яствами. В феврале месяце мы получили первый продукт от нашей свинки Нюши. Прапорщик Краснов оказался классным забойщиком свиней. После разделки туши, мама пожарила печень с лучком, а на гарнир вынула из печи чугунок картошечки с запахом дымка. Нашлась и квашеная капуста. Участники зимнего действа просидели за столом до позднего вечера. Запах жареной свеженины с картошкой и подливом, до сих пор не ушёл из моей памяти.
Зима 1970/71 года выдалась снежная и морозная. Я много сил тратил на расчистку двора дома и тропинку к колодцу до центра длинной улицы деревни. Это закаляло меня физически. С тоской вспоминал наш дом в Заводоуспенке, красивые зимы Зауралья. Жизнь для меня разделилась на до и после Урала. Это раздвоение приносило мне постоянные воспоминания о золотой поре юности в далёком краю крайнего юго-востока тугулымского района, свердловской области.
Осень 1970 года и первый месяц зимы 1971 года пролетели для меня как один долгий осенний день.
В своём дневнике за 29-е ноября 1970 года, под заголовком «Лев Толстой источник разума и развития» я сделал свой вывод о смысле жизни и средства его достижения:
«Только ненависть к своему несовершенству в сочетании с презрением несовершенно существующего, укажет тебе истинный путь понимания смысла жизни».
Этому предшествовало прочтения книги Бориса Мейлаха «Уход и смерть Л. Толстого». Все последующие годы моей жизни подтвердили жизненность моего девиза. выработанного в ранней юности. Деревня Червино меня создала как личность. Не зря И. С. Тургенев, языком своего героя Базарова из повести «Отцы и дети» сказал – «Для мыслящего человека нет захолустья».