Если это тот самый инкуб, то ему неинтересны деньги, только возбуждение, исходящее от собравшихся зрителей. Это существо, улизнувшее из чертогов преисподней, принимало образ сексуального мужчины и соблазняло женщин налево и направо, добиваясь от них безумного вожделения. Вот только дальше изводящего желания он не заходит, ведь инкуб, словно батарейка, заряжался их сексуальной энергией. А этот, как видно по измождённым дамам, вопящим у сцены, не знает границ в своём своеобразном обжорстве.
Стриптизёр заметил вновь пришедших, удостоив меня зрительным контактом. Достаточно длительным, чтобы заметить в его глазах странные огоньки, присущие адским отродьям, прячущимся среди людей.
– Ты будешь ждать окончания выступления или денег у его фанаток? – поинтересовался Брайан, деловито подбоченившись.
– Я?
– А кто – я? – Его брови взметнулись, выражая глубокое удивление. – Это по твоей части. Я как обычно, на подхвате, – заявил мой напарник, не упускающий возможности поставить меня в неудобную ситуации не из злобы, а шутки ради. Но я подозреваю, что он завидует моему рыцарскому званию. Абы кого в рыцари не берут.
Я за такую честь должна благодарить далёких и всем известных предков: сэра Ланселота Озёрного и его сына Галахада. Правда первый привел к тому, что его потомки впоследствии были исключены из старших рыцарей Круглого стола, лишив возможности влиять на принимаемые орденом решения.
Тяжело вздохнув, направилась к помосту, отмечая усиливающийся запах розы и не сводя глаз с блестящего от пота предполагаемого инкуба, с которым придётся контактировать, чтобы задержать и сопроводить до машины.
Перевозбуждённые выступлением искусителя женщины столпились плотным кольцом, вынуждая прикладывать силу к просьбе посторониться, чтобы продраться к сцене.
– Ты! – бросила стриптизёру и показала нательный знак рыцаря, отдалённо напоминающий полицейский жетон, особенно если не всматриваться. – Живо со сцены! Ты арестован за незаконное использования «демонического дурмана»! – Мотнула голышу, чтобы тот пошевелился.
– Да ладно, рыцарь, – сладостно пропел инкуб, склоняясь в мою сторону. Его потная ладошка коснулась моей щеки, вызывая отвращение – я дёрнулась, схватив наглеца за руку, и потянула его со сцены.
– Почему ты?.. – опешил он, а я заткнула его, резко развернув и впечатав грудью в край помоста.