Я судорожно сглатываю, прикрывая глаза.
Ничего такого – уговариваю себя. Просто чернота. И мне страшно…Страшно так, что подкашиваются ноги, что сердце отказывается стучать.
Все, что вокруг меня сейчас – мой оживший кошмар: тьма, закрытое пространство и резкий аромат мужских феромонов. Я пытаюсь мыслить логически, пытаюсь договориться со своей сломанной головой, что именно здесь, именно с ним мне ничего не грозит. Но ни черта не выходит! Это слишком глубоко внутри, засело на подкорке, и я столько лет уже не могу это вытравить.
Логика? К черту логику! Я просто хочу выйти!!!
– Бл…– словно сквозь вату доносится до меня раздосадованное бормотание Керефова, – Сейчас вызову охрану…
Гул в ушах все нарастает…
Слышу, как Керефов жмет на кнопки лифта. Наверно, на колокольчик, чтобы вызвать диспетчера. Черноту вокруг разрывает засветившийся экран его мобильника, и я хотя бы могу сдавленно вздохнуть. Темный профиль мужского лица в полумраке выглядит пугающим и резким, но это хоть какая-то связь с реальностью. Вжимаюсь лопатками в стену кабины и до боли впиваюсь ногтями во влажные ледяные ладони в попытке подавить нарастающую паническую атаку.
Где-то на краю уплывающего сознания понимаю, что, если дам ей сейчас волю, потом мне будет очень…ОЧЕНЬ стыдно…
И я усилием воли глушу подступающую истерику в себе. Нас сейчас вытащат, свет заработает. Сейчас! Он ничего…ничего мне не сделает…Это глупо!
Керефов в это время протяжно вздыхает и устало трет глаза.
– Не ловит. У вас ловит, Жень? – его черное, едва подсвеченное снизу лицо поворачивается ко мне.
Я кусаю губы, не сразу понимая, чего он от меня хочет. Слышу только "Жень", впервые сорвавшееся с его губ. И в данной обстановке это звучит пугающе интимно. Жень…Будто в темных углах кабины засели лангольеры и пожирают сейчас так необходимые мне барьеры между нами. Жень…
Керефов чего-то ждет, продолжая смотреть на меня.
– С вами все в порядке? Вы слышите? – наконец напряженно интересуется он, и поворачивает экран своего мобильного так, чтобы можно было разглядеть мое лицо.
Чёрт…Отшатываюсь и резко опускаю наверняка круглые от ужаса глаза.
Женька, соберись! Он просто хочет, чтобы ты позвонила…
– С-сейчас,– голос дрожит тихой истерикой.
Начинаю суетливо копаться в сумке. Пальцы не слушаются – дрожат. Стены давят…Мне кажется, или они правда сужаются??? Громко всхлипываю, не будучи в состоянии выудить из этого адского мешка телефон. Да что такое, а???