– Надеюсь, что нет, – сдавленно отозвался Франсис.
Клара как раз оттолкнулась от него, чтобы ухватиться за нижнюю ветку, и плечо заныло от боли. Франсис был рад, что подруга хотя бы сняла туфельки. После нескольких неудачных попыток Клара всё же дотянулась до ветки и забралась на дерево. Затем она ловко пролезла через окно и спрыгнула на пол. Вглядываясь в полумрак, она вытянула вперёд руки и пошла туда, где свет луны проникал сквозь витражи и слегка освещал ступени лестницы.
Едва Клара добралась до лестницы и осторожно пошла наверх, Ансельм вышел из укрытия и запер на засов створки окна перед носом Франсиса, а затем с довольной ухмылкой последовал за Кларой.
Ночной прохладный ветер насквозь продувал верхний ярус под крышей башни. Отсюда глашатаи доносили волю правителя до жителей королевства. Громоглас, сконструированный придворным чародеем, стоял у стены, обращённой к площади и усиливал голос настолько, что тот эхом разлетался по городу.
– Ансельм? – позвала Клара, но в лунном свете увидела лишь огромную конструкцию из переплетающихся труб глядящих в окна. Клара поёжилась, когда ветер растрепал и без того выбившиеся из причёски волосы.
– Ты всё-таки пришла, – послышалось за спиной.
Клара вздрогнула и обернулась. Ансельм вышел из тени ей навстречу. Увидев его, она быстро овладела собой.
– А ты думал, я испугаюсь? – надменно посмотрела на него Клара.
– Ты говоришь так, потому что надеешься на Франсиса, – с усмешкой сказал Ансельм и злорадно добавил: – Мы здесь одни.
– Тебе всё равно не удастся меня напугать, – ответила Клара и невольно поискала взглядом Франсиса. – А если ты надеешься, что я сожалею о своих словах, и ждёшь извинения, то не дождёшься! Я могу и сейчас повторить то, что уже сказала: тебе следует поискать другое призвание. Я ведь знаю, что ты начал готовить, только чтоб произвести на меня впечатление. А сейчас – просто из упрямства. И только друзья могут сказать тебе правду.
– Вы мне не друзья! – крикнул Ансельм. – Вы насмехаетесь надо мной, секретничаете и никогда меня не слушаете!
– А тебе только повод дай, чтоб обидеться! Ты вообще не понимаешь шуток.
– Вы не шутите, а потешаетесь надо мной, – с горечью возразил Ансельм. – Но я больше не стану это терпеть!
– Ты совершенно прав. После того, что ты сделал, я вряд ли могу назвать тебя другом!