– Он не был совсем без сознания. Пока я не выжег чип. Видела? Он же меня оттолкнул – мол, не держать его. Ага! Понял, значит, что происходит.
Не видела. Пульс стучит в животе. Поднимаюсь на ноги и поворачиваюсь к Эрику.
Он указательным пальцем убирает с экрана пылинку и сообщает:
– Костя был в двадцати километрах отсюда, когда пошли атаки! Сеть пробила защиту. Но он решил, что сможет. Ладно… доехал.
Переводит взгляд на меня – и осекается:
– Танечка… принести воды?
Слышу только слова, не сам вопрос. «Не был совсем без сознания». Какой-то бред. Да и… Здесь ведь всё заэкранировано намного надёжнее, чем в машине, и сеть не может до нас добраться. Зачем тогда выжигать…
В полной тишине кто-то отчётливо открывает ключом входную дверь.
Я бегом пересекаю комнату и выглядываю в коридор. Из прихожей, спешно стаскивая куртку, надвигается стопроцентный азиат. Ретируюсь в сторону Кости.
Шепчу:
– Там… японец…
– Это мой! – успокаивает Эрик.
– Кореец! – рапортует японец, бросает куртку прямо на пороге комнаты, шагает к нам и ставит на пол медицинский чемоданчик. Жестом подзывает Эрика – вручает ему разобранный штатив для капельницы. Тот хмурится, но с первой попытки соединяет части и придвигает стойку к дивану.
Гость захватывает чайный столик: отправляет на пол стопку книг, тарелку с одиноким апельсином и выкладывает медицинские инструменты и препараты. Я разглядываю флаконы:
– Пропофол, кетамин?! Вы будете оперировать? Прямо здесь? А если понадобится реанимация?!
– Эрик Юрьевич! – обрывает узкоглазый. – Уберите женщину с корабля. И сами – убирайтесь.
И, пока проглотивший язык Эрик медленно открывает рот, это хамло вышвыривает нас обоих в коридор. Пытаюсь увернуться, но успеваю только разглядеть его идеально зашнурованные сапожищи и крикнуть в захлопнувшуюся дверь:
– Хоть бы разулся, доктор Хаус грёбаный!
И пинаю его попавшуюся под ногу куртку. Эрик вздыхает, подбирает её с пола, отряхивает и относит на вешалку.
На кухне он принимается бормотать на отвлечённые темы. Но я припираю к стенке – буквально: оттесняю в закуток между подоконником, стеной и столом.
И атакую вопросами:
– На хрена нужна эта операция, ты же выжег чип? На хрена ты это сделал, квартира ведь экранирована? На хрена ему наркоз, эта штука ведь лежит прямо под кожей?!
Пространства для манёвра локтями нет, но он ухитряется выцепить из внутреннего кармана пиджака телефон. Я его отбираю, без церемоний снимаю блокировку пальцем Эрика, выключаю звук и прячу аппарат за спину.