Беспомощность порождает эмпатию
В своей книге про эмпатию[1] я приводила много примеров причин зарождения этого феномена. И только ухаживая за мамой, наконец поняла, что самый главный импульс для сочувствия, сострадания и даже милосердия – это беспомощность человека, которому ты можешь помочь, имея для этого хотя бы малейшую возможность, а главное, желание. И это желание начинает проявляться еще со встречи с беспомощным младенцем.
Однако старые и больные люди еще более беспомощны. И если беспомощность младенца постепенно отходит на задний план, беспомощность пожилого человека со временем все больше и больше выходит на передний.
Неужели осталось лишь два часа? Нет! Нет! Ни за что!
Так случилось, что судьба заставила меня, профессора-педиатра, почти на шесть лет превратиться в сиделку. В сиделку ли? Наверное, я не права. Сиделка лишь посторонний человек без медицинского образования, формально ухаживающий тоже за посторонним для нее человеком, не вкладывая в работу свою душу. Да, для нее это только работа. А для меня это было чем-то другим, новым смыслом жизни ради продления хоть на один день жизни мамы.
Моя мама, довольно преклонного возраста, внезапно перенесла инфаркт. Спасая ее, кардиологи объяснили, что ей осталось жить всего два часа.
Это было в июле, когда все близкие уехали в отпуск, я оставалась с мамой одна. Двух часов было недостаточно, чтобы найти мою дочь, врача-терапевта, и попросить ее срочно приехать. Нет, я не верила, что еще днем разговаривавшая со мной мама может больше не вернуться домой, уйдя навсегда.
Она воспитывала меня без отца, и лишь когда мне исполнилось десять лет, дала согласие прекрасному человеку стать его женой. Как смогла она найти такого мужа, а вернее, как нашел ее он, как нашли они друг друга… До сих пор трудно поверить. Но о таком отчиме можно было только мечтать, да и в сказках подобных не было.