– …Спасибо, мамуля, пока ничего не надо. Когда будут выписывать, я еще раз позвоню. Да, сам…
Он засмотрелся в темноту быстро навалившихся сумерек и совершенно четко увидел напротив в ветвях гигантского старого тополя огромную черную птицу, висевшую почему-то вверх ногами. Но птицы так не висят! И это не похоже на птицу.
– Пока, пока, спасибо, спасибо… – уже машинально договаривал он.
Все его внимание притягивало теперь это Нечто. Он увидел, что Нечто зашевелилось, будто устраиваясь поудобнее, заворачиваясь, как в плащ, в огромные и совсем не похожие на птичьи крылья.
Арик положил телефонную трубку, на почему-то вдруг ставших ватными ногах отправился в прихожую, выключил на кухне свет и вернулся к окну. Теперь из темноты на него смотрели человеческие глаза. Арик не увидел их, но он их почувствовал.
– Иди сюда… – непослушными губами произнес Арик. Он услышал, как поднялся Шах в коридоре, подумал, наверное, что хозяин зовет его. Подошел, лизнул холодную потную руку. Собрался было уйти, но на дереве в это время произошло движение – развернулись огромные крылья, существо перевернулось, поползло по ветвям, приближаясь, ловко, как обезьяна, перемещаясь с ветки на ветку.
Арик отпрянул от окна, не смея, однако, сбежать.
Неожиданно существо сорвалось с ветвей и прыгнуло прямо на стекло, мгновенно оказавшись на карнизе. Шах бросился к окну, опрокинул горшки с зеленым луком, расставленные по подоконнику, бешено залаял, обнажая огромные белые клыки, брызгая слюной, тычась носом в дрожащее стекло.
Существо не испугалось. Оно посмотрело на него внимательно, улыбнулось своей клыкастой мордой, но как-то совсем по-человечески —
снисходительно, но вполне дружелюбно, и вдруг опрокинулось, оттолкнувшись от оконной рамы, ухнуло куда-то в сторону, прогремев жестяным карнизом. Арик бросился вновь к окну, хотел было его открыть, но, споткнувшись о горшки и мечущегося Шаха, вспомнил вдруг, что Сильвестр не в клетке и окно открывать нельзя. Тем более что там, снаружи, зима.
Арик еще долго смотрел в темноту, но так ничего и не высмотрел. Внизу шли люди, желтые фонари подсвечивали редкие снежинки, срывающиеся, видимо, с крыш, мальчишки помогали кому-то вытолкать автомобиль из сугроба. В черных ветвях тополя царствовала пустота, и только на самом верху шевелились в лунном свете чудом уцелевшие прошлогодние листья.