– А я в каком?
– Но ты ведь говоришь… Как человек. Таких, как ты, нет… Не должно быть. То есть я не видел никогда. Извини…
– Любые есть! Всякие есть! – делая вид, что ему не нравится тема разговора, отрезал Крылан.
– Ну что будем делать? – засуетился Арик. – Мне позвонить надо.
– Звони.
– А ты?
– А я подожду. Вон там, на детской площадке. У тебя сигареты есть? – Крылан свесился сверху и попытался изобразить улыбку.
– Ты что, куришь? – Арик протянул ему пачку «Лаки Страйк» и зажигалку.
– Это ты куришь, а я так, балуюсь!
Крылан перелетел на детскую площадку и уселся на качелях.
Арик, часто оглядываясь, но не видя Крылана в темноте, долго набирал номер и все-таки дозвонился.
Минут пять говорил с женой, обещал перезвонить через пару дней. Она не могла долго говорить, торопилась, так как укладывала детей спать.
Крылан дождался Арика на детской площадке, и они вместе покурили, поговорили, да так запросто, как будто всегда были старинными приятелями.
Потом Арик, неловко попрощавшись, отправился на другой конец караванного поселка в домик своих родителей, а Крылан, пообещав поддерживать связь, улетел в город, где скоро нашел себе убежище в кроне старого кипариса, который давно уже приглядел.
Собравшись спать, Крылан вдруг подумал, что ведь не будет теперь Арику покоя.
Впрочем, как и всем людям, имевшим счастье или несчастье познакомиться с Крыланом. Все они так или иначе меняли свою жизнь и оказывались прямо или косвенно втянуты в осуществление проекта «Ковчег».
А на Арика у Крылана вообще были планы. Арик был романтик и врач, скрытый философ и гуманист. А Крылану нужны будут помощники.
Главное, чтобы все, кто узнал Крылана, молчали. А эту установку он им внушал с самого начала, ненавязчиво, но доступно. Он это умел делать, у него была прекрасная, совершенная методика нейролингвистического программирования. Он очень гордился своими гипнотическими способностями. Только Верочка была невосприимчива.