В игровой оказалось пусто, поэтому, сделав пару глубоких вдохов, Эрика постучала в дверь спальни, из-за которой раздавались приглушенные всхлипы.
Наступила тишина.
Поняв, что Макс не ответит, она решительно отворила незапертую дверь и вошла внутрь.
Спальня оказалась мальчуковой, но скорее подошла бы взрослому, чем ребенку: никаких игрушек или обоев со слониками. Конечно, Макс был старше, но не настолько. Все очень красиво, но как-то чересчур аккуратно: даже школьных принадлежностей нигде не видно. Общую картину искусственности нарушала только подушка, в которую, чтобы заглушить рыдания, уткнулся сидящий на полу около кровати Макс.
– Это я, – пробормотала она, а потом подошла, опустилась рядом на колени и легонько обняла его, опасаясь причинить больше боли.
Кажется, Макс собирался что-то сказать. Он открыл было рот, но из горла вырвался только надрывный всхлип.
– Поплачь, Макс. Станет легче. Мама всегда говорит, что нужно плакать, если хочется, что со слезами из нас выходят наши обиды.
– М-мальчики н-н-е долж-жны плакать, – еле смог прошептать Макс.
– Не правда! Папа иногда плачет на кухне после работы. А мама его утешает. И он всегда потом говорит, что ему стало легче.
– А к-кто он у т-тебя?
– Врач на скорой.
Макс плакал, осторожно вместо подушки уткнувшись лбом в плечо Эрики, а она обнимала его и неуклюже гладила по голове и спине. Она чувствовала, как иногда он вздрагивает от боли и судорожно втягивает воздух сквозь сжатые зубы.
Они не знали, сколько прошло времени, оно будто замерло, заключив их в пузырь взаимных объятий. Даже перестав плакать, Макс продолжал сидеть, не меняя позы.
– С днем рождения, – Эрика встрепенулась, поняв, что так и не поздравила его. – Почему ты не сказал про день рождения? – Колени затекли, поэтому она устроилась поудобнее и взяла руку Макса в свою.
– Зачем?
– Чтобы я могла тебя поздравить.
– Не нужно.
– Нет, нужно! Ты же меня поздравил! Я могла бы попросить маму испечь еще что-нибудь, тебе же понравились кексы.
– Правда не нужно. Простого «с днем рождения» достаточно. И спасибо, – он грустно улыбнулся.
Тут из коридора послышался голос миссис Томпсон: «Эрика, милая, где ты? Куда ты спряталась?»
При этих словах Макс ощутимо напрягся.
– Иди, Эрика.
– Нет.
– Иди!
– Почему?
– Не хочу, чтобы твоя мама видела меня таким, – через силу выдавил Макс.