Стар засомневался:
– Может, похитрее что-нибудь придумать? Можно лучников на первом этапе активнее использовать. Из темноты с близкого расстояния мы не промахнёмся.
– Согласен. Надо бы дать два залпа. Но потом враг может сообразить, что на него напали, и занять оборону. Нужно атаковать его сразу после залпа, не дав опомниться.
– Мне кажется, что крестьяне в штаны наложат и разбегутся, – предположил Димон, видели мы, какие они вояки.
– В любом случае – уходить от их костров надо быстро, – настаивал Стар, – а то мы можем поменяться местами: они – в темноте, а мы, как мишени, на свету.
– Вы, главное, держитесь плотнее и уходите вовремя. Вам, командирам, нужен глаз да глаз. Сами рубитесь, и тут же за бойцами смотрите! – давал я напутствие. – Если кого-то ранят, то докладывайте сразу.
– Тьфу, тьфу, тьфу! – произнёс Серый и сплюнул через левое плечо. Что это означало, я не понял.
После этого командиры разошлись рассказывать о плане бойцам.
До меня донёсся комментарий балагура Говора:
– Каждому надо убить всего по четыре крестьянина. Говно вопрос, ребята!
Но мне показалось, что это он от нервов такой весёлый.
Разведчик ушёл с белым флагом после захода солнца. Мы крались за ним, пригибаясь как можно ниже. И видели, как наставника заметили крестьяне, как ждали, пока он приблизится, а потом обступили со всех сторон и с криками грубо потащили к большому шатру. Мне очень захотелось побежать следом и вообще как-то вдруг стало нехорошо. Голова будто надулась изнутри и заболела. Серый и Стар, заметив это, оттащили меня обратно к отряду. Потом я лежал – не помню сколько времени – и прислушивался к неожиданным болезненным ощущениям. Такие же, но послабее испытывали Комп и Док.
– Разведчику, чувствую, там плохо, – простонал я. – Идти нам надо!
Стар с непониманием посмотрел на меня.
– Прошло всего несколько минут. Давай подождём! – предложил он.
– Раньше у тебя такое случалось? – спросил меня Комп.
– Нет, только в детстве, когда Разведчик ругался, – вспомнил я давно забытое.
– Готовьтесь! – приказал Стар Компу и остальным. – Тогда долго ждать не будем.
Когда из темноты до нас долетел слабый вскрик учителя, мы поняли, что с ним совсем худо. Всё во мне застыло, голова стала ясной, а боль как ветром сдуло. Я приказал выдвигаться.
Стояла кромешная ночь. Мы ползли в густой траве, как мне показалось, вечно. По пути сняли часовых – одного я, перерезав горло, второго несколькими ударами мечей Серый и Стар. Причём вызвались сами, так разозлились за Разведчика. Получилось немного шумно, но обошлось, нас не заметили. Резать постовых было не жалко – мы уже почти час слышали, как кричал наставник, и ребята еле сдерживались, чтобы не кинуться в бой. Поняв, что дальше укрываться невозможно, я резко поднялся, приказал: «Огонь! Вперёд!» и кинулся в атаку. Полетели стрелы, вскрикнули первые раненые, и мы, достав мечи, вылетели из темноты на растерянных крестьянских солдат.