– Отличная идея. Завтрак я тебе тоже выбрал, его скоро принесут.
– А что ты заказал?
– Рыбу и свекольный салат. Ты их всегда заказываешь. Ещё круассаны, какао и йогурт с фруктами. Съешь, что захочешь.
Это и правда был мой стандартный завтрак. Он запомнил. Это удивительно. Всю жизнь я думала, что мужчины не способны замечать такие мелочи. Герман всегда заказывал нам яичницу с беконом и овощной салат. И зелёный чай, хороший, листовой, без добавок. Тошнит от одного его запаха.
А Денис даже йогурт запомнил. Я брала его всего пару раз за 20 дней в этом отеле. И такое внимание порадовало.
– Спасибо, Денис. Мне приятно.
– Я рад. Напиши, что хочешь на обед, я сделаю общий заказ. И вообще, всё что нужно пиши, я сделаю распоряжения.
– Сотри мне память. – Он немного помолчал. А потом уже мягким голосом с нотками сочувствия произнёс. – Этого не могу. Мы просто научимся жить с этой информацией. Не забивай голову грустными мыслями. Поговорим в обед.
Он уже давно отключился, а я так и сидела с телефоном. Других входящих не было. Муж не звонил. Не интересовался, как проходит борьба за активы.
Я нашла долговые карточки. Сложила их в определённом порядке. Вверху положила карточку с гостиницей. Начала с той, которая когда-то принадлежала моей семье. Папа подарил её нам на свадьбу. Небольшой милый отель на побережье. Я бы выбрала себе такой же.
Письменных принадлежностей в спальне не оказалось, а в чужой кабинет я входить не рискнула. Достала карандаш Dior для губ и нарисовала первую звезду на названии отеля.
И меня накрыло. Мне стало одновременно жалко свою семью, которая так нелепо закончилась. Не оставив ни ребенка, ни общего гнезда. Себя, так бездарно ставшей разменной монетой в борьбе мужчин за капитал. Родителей, чья единственная дочь так низко пала.
К возвращению Дениса я уже успела три раза поплакать, успокоиться и снова поплакать. Он моментально оценил ситуацию и подхватил на руки. Я охнула и инстинктивно обхватила его шею руками. Денис кружил меня, пока я не начала верещать и просить остановиться.
А потом посадил прямо на стол и целовал нежно, поглаживая по спине. Не возбуждая, а успокаивая, даря покой и заботу.
– Ну что, полегчало? Можно обедать или нужны более основательные меры борьбы с хандрой? – Он прижал меня к своим выпирающим брюкам, и я поняла, что имелось в виду. Лицо залило румянцем.