Однако Лондон прекрасен в том числе и этим. В большом городе никто никому ничего не должен. Можно без особого труда найти развлечение на вечер, а утром, отделавшись парой банальных фраз, просто уйти. В Уайтхейвене так не получится. Следует зарубить это на своём горбатом носу.
Он развернулся к сумке, вытащил графический планшет, подключил к ноутбуку и открыл очередной незаконченный макет. Если еще какой-нибудь старый знакомый решит подойти, придётся прикинуться припадочным бомжом. Чтобы не трогали.
– Ну как ты там?
– Соскучился, любимый?
– Вообще нет. Решил убедиться, что ты не повесился от тоски.
Иэн зажал мобильник плечом и переключил слои макета.
– Я к этому очень близок, – пробормотал он, сосредоточенно глядя в экран. – Приезжай, помоги смазать веревку.
Мэтт негромко хмыкнул в трубку.
– Давай ты как-то сам: мне завтра на смену.
– Как раз успеешь метнуться сюда и вернуться.
В динамике послышался плеск воды.
– Это вряд ли, – протянул Мэтти, и его голос смешался с шумом чайника. – Что слышно? Как твоя мачеха?
Иэн начал осторожно прорисовывать ресницы девушке на макете. Локоть при этом неудобно завис в воздухе,
– Ма-че-ха… – задумчиво выронил он. – Как же шикарно звучит, да? – плечо начало сводить, но Иэн продолжил выводить тонкие линии одну за одной. – Как думаешь, если я разобью коленку, мачеха поцелует мне ранку? И если у меня при этом встанет – ну так, гипотетически – это будет считаться совращением?
Из динамика вырвался усталый вздох.
– Иэн…
– …И кто из нас при этом будет совратителем? Она, потому что я её пасынок? Или я, потому что старше её на четыре года?
– Ты трепло, – глаза Мэтти наверняка закатились до самого затылка.
Рука всё-таки сорвалась, ресница уехала девушке на лоб. Твою же мать.
– Здешний воздух делает из меня философа, – он нервно отшвырнул планшет на одеяло и выпрямил спину. – Ты не рад?
– Счастлив, – флегматично выронил Мэтт.
– Знал, что тебе понравится, – сидя в кровати, Иэн до максимума повернулся вправо. До хруста в позвонках. – Отвечая на твой вопрос: не знаю, я её не вижу.
Поворот в обратную сторону и снова хруст.
– Вообще?
– Почти. Я работаю, а она… не знаю, что делает, на самом деле. Вчера выкурила меня из дома, вызвав уборщиков. Они устроили здесь переворот, мне пришлось свалить в кафе.
– Бедненький.