– Толстопузики, подъем! Быстро кровь сдавать! – кричит с порога.
Унылой толпой выдвигаемся к процедурной.
– Почему нельзя сразу уколоть в палате? – зябко кутается в халат соседка Лена.
– Такие порядки, – пожимаю плечами. Ни с кем не спорю. Никого не обсуждаю. Меня так бабушка учила.
Возвращаюсь в палату последней. И как только проваливаюсь в короткую дрему, из Шанхая звонит Джон, представитель поставщика.
– Поставка срывается, Лей-а! – кричит в трубку. Не понимает, почему задерживается оплата. Как это в России выходной?
– Новый год в марте, – лопочет он и снова переходит на крик.
Пытаюсь его успокоить. На китайском, конечно!
Медленно поднимаюсь с кровати. Выхожу в коридор. Но и минуты хватает, чтобы разозлить соседок. Каждая провожает негодующим взглядом. А когда после завтрака на обход приходит хмурый главный врач, то и вовсе устраивают акцию протеста.
Но Виктора Петровича Торганова воплями не проймешь. Он высок, надменен и чувствует себя королем роддома. Персонал в нем души не чает. Пациентки молятся. Врач от бога.
Обычно он к нам заходит редко. Но сложные случаи типа моей двойни курирует лично. А тут пришел сам, без свиты. Решил узнать, как обстоят дела в праздники.
– Виктор Петрович! Ну, никакого покоя нет от этой Ушаковой. Все время «ляо-мяо» по телефону! – придерживая животик, жалуется Лариса Дроздова, невысокая худая тетка. Мать четверых детей.
– Хоть вы ей скажите! – подает голос из своего угла толстая Лена. – С шести утра на телефоне висит. Спать мешает!
Прикусив губу, опускаю голову. Только бы не разреветься от обиды и жалости к себе. У каждой из моих соседок семья. Мужья дважды в день приходят.
А я одна!
Понимаю, что мешаю. Могу извиниться десять раз. Но бросить работу не могу! У меня дети. И сейчас вся надежда на комбинат. Где я еще устроюсь по специальности? И кто разрешит работать по удаленке?
Тяжело. Но вывезу. Бабушка поможет. Родители… когда оттают немного. И начальство терпит. Хотя куда ему деваться? В этой глуши только один переводчик с китайского…
– Ну, если Ушакова вам мешает, – устало вздыхает Торганов, – я ее отселю. Делов-то!
Пожимает широкими плечами и, выглянув в коридор, зовет медсестру.
– Ушакову в пятнадцатую переводим, Роза Николаевна.
– Это в люкс, что ли? – охает Лара.
– Все-то вы знаете, Лариса Леонидовна, – улыбается главврач и добавляет философски. – Вы тут в невыносимых условиях мучаетесь, а там у меня целая хата простаивает.