В результате я похудела на 37 кг, что мне очень шло!!! Когда я шла по местному рынку, где я иногда что-то выпрашивала (я и до этого дошла, голод не тетка!), слюнки у меня текли вовсю, но я твердо знала, что вместо, например, 100 г моей любимой свиной корейки я должна купить Ляле 100 г же сливочного масла… Все-таки я не была «гордой»: каюсь – я звонила и взывала к этому каменному сердцу: «Я очень хочу есть», на что она мне отвечала – «А мне какое дело???» или – «А я тебя знать не знаю, ты мне не мать, а тетя Маня с улицы». И это не она «спала на грязном полу» – это мы все трое: Ляля, Дэндик и я спали на холодном полу, прижавшись друг к другу.
Я понимала, что долго так продолжаться не может – я бы просто погибла, но эта мысль была невыносима мне потому, что я была не одна, я отвечала за жизнь двух других (беспомощных без меня!) членов своей семьи, и я подала в суд на родную дочь, а что мне оставалось делать? К тому же, она постоянно обещала, что выселит нас, продаст, и мы очутимся на улице. Я уверена, что она не остановилась бы ни перед чем – ведь было совершенно ясно, что моя судьба ее ни капельки не волнует. Но я ожесточилась и решила, как Рабинович в анекдоте: «Не дождетесь!» Стыдно же погибнуть из-за какой-то мелкой сволочи!
Наш «самый гуманный суд» в мире – это же, конечно, отдельная история, когда-нибудь потом, и не тут. Можно написать десять томов про наше государство, про наше общество, про всю нашу гниль и безнравственность. Наверное, нам, русским, никогда не оправиться от всего, что творилось на наших просторах семь с чем-то десятков лет – отсылаю к гениальной «Московской Саге» Василия Аксенова и ко многим другим похожим книгам о нашей истории.
Нам все говорили: «Вы никогда в жизни не сможете доказать, что деньги ваши», ни один человек – будь то знакомые, Лялины родственники и просто все, кто знали эту историю, а также адвокаты, к которым мы обращались (и которые брали у нас, у нищих, бешенные деньги за два сказанных слова!), – все твердили в один голос – «Ничего у вас не получится!!!» Но я пошла традиционным (читай – коррупционным) путем, благо у меня еще оставались какие-то вещички (например, отличный новенький компьютер, но пришлось пожертвовать и этой для меня святой вещью!), которые я продавала за бесценок. Но наскребла… и мы выиграли, душка-судья решил дело в нашу пользу. Затем мы еще год мучились, продавая это ужасное строение (никто не хотел покупать), продали дешево… нас, конечно, опять надули… Дэндик не вынес всего этого и умер. Я осталась в живых – с выжженной, как пустыня, душой.