Её размышления прервал звонок мобильного. Лия, легка на помине!
– Доброе утро, сестричка! – воскликнула беглянка.
– У меня-то утро, – согласилась Эмма. – А ты зачем поднялась в такую рань?
– О да-а-а… – зевнула Лия. – Я уже на съёмках. Оскару нужен особый свет, lumière spécial, понимаешь?
– Bien sûr! Конечно! Вижу, у тебя всё в порядке?
– Tout va bien! – подтвердила сестра, продолжая упражняться во французском. – А ты как, справляешься одна?
– Профессор опекает – я тебе о нём рассказывала.
– Только профессор? – с невинной интонацией поинтересовалась Лия.
– Больше ни с кем не успела познакомиться! – Эмме не хотелось рассказывать о Витасе, Лия сразу начала бы её дразнить. – Кроме библиотеки, никуда и не хожу.
– Ты хоть по городу прошвырнись, а то зачахнешь от архивной пыли!
– Да там ни пылинки! Но так и быть – прогуляюсь… Кстати, я только что говорила с родителями.
– Папа всё ещё дуется?
– Есть немного.
– Ладно, – вздохнула Лия, – после съёмок позвоню и покаюсь – может, простит.
– Как всегда.
– Всё, меня зовут! Целую, au revoir! – и Лия отключилась.
Эмма была совсем не прочь прошвырнуться по приятному на вид городу. Просто одной бродить по улицам как-то некомфортно… Однако сестра права: пора вылезать из кокона грёз и начать жить реальной жизнью.
Она снова отворила шкаф в прихожей. Придётся надевать белый плащ. Идти недалеко, авось не промокнет…
***
Ветер то и дело налегал на лобовое стекло, а не преуспев, вымещал досаду на деревьях вдоль тротуаров: беспощадно обрывал только-только начавшие желтеть листья и охапками швырял их в образовавшиеся за ночь лужи. Ирвин внимательно вёл тяжёлый кроссовер по узким улицам, стараясь не забрызгать прохожих. На подъезде к Республиканской библиотеке людей было немного: пока лишь служащие спешили на работу, читателей начнут впускать через полчаса.
Вот и хорошо, подкараулит девушку у входа: в архив ведь запросто не попадёшь, придётся потом ждать до вечера.
Сворачивая на парковку, Ирвин заметил тонкую женскую фигурку в длинном белом плаще с капюшоном. Напротив служебного входа растеклась широкая лужа, и женщина осторожно пробиралась по узкой полоске тротуара, одной рукой придерживая полы плаща, в другой сжимая маленький дамский портфель. Ирвин сбавил ход, пересекая лужу, дабы не забрызгать даму в столь неподходящем для осени одеянии, как вдруг из-за живой изгороди у дороги выскочила собака и метнулась ему наперерез.