Я чувствовала, что с Чеширским что-то не так. Он всегда слегка на надрыве по отношению ко всему: к друзьям – душа нараспашку, бухать – так вдрызг, драться – так в мясо, в работу – так с головой. Деньги всё время на ветер и с таким кайфом… И ещё – никаких постоянных отношений. Принципиально. И вообще, он живёт с какой-то безудержной жадностью, пытаясь объять всё, что только можно. Всегда смех и драйв! Теперь мне понятно его бешеное желание ЖИТЬ. Понятно и ещё более приятно!
Не буду говорить ему, что знаю. Лучше придумаю для него какой-нибудь экшен, чтобы его прокачало!
– А Костя?
– Костя позже… Уже Аронов был, и мы «Эдельвейс» замутили. Костя по работе к нам присоединился, а потом уже втянулся в тусовку.
– Как его, такого нетрадиционного, мужики приняли?
– Да как это чудо ещё принять-то можно?! С Ожниковым, правда, разок разбили друг другу морды! – смеётся Крис. – Но ничего, сейчас, как видишь, не разлей вода.
И я угораю, пытаясь представить себе их притирания.
– Почему про Олега не спрашиваешь? – легонько дёргает меня за ушко Крис.
– Потом спрошу, когда можно будет… – съезжаю я.
– Скучаешь?
– Мхм…
– Вернётся – примешь?
– Не надо бы.
– Жень! – застывает Крис в моих руках. – Он любит тебя…
Внутри всё рвётся тянущими болезненными ощущениями, словно я на секунду позволила ему приблизиться ко мне. И словно этот вопрос задала мне не Крис, а он сам.
Я знаю, да! Любит…
Отдышавшись, добавляю:
– Вернётся – я подумаю.
Маньячка: Тук-тук…
Семьсот двенадцатый: Ну надо же! Восемь дней тишины, б**ть!!
Маньячка: Заскучал?
Семьсот двенадцатый: Сейчас, погоди, с тёлочки слезу, писать неудобно.
Обиделся зайка!
Маньячка: Не позорь меня! Закончи начатое.
Семьсот двенадцатый: Какая охреневшая девочка!
Маньячка: Десять минут у тебя. Хватит?
Семьсот двенадцатый: Тебе хватает?
Маньячка: Десять?… Для первого «фейерверка» – за глаза!
Семьсот двенадцатый: Тогда я буду очень спешить…
Серебристые леггинсы под змею, широкий кожаный ремень, каблук повыше… Глаза – тёмным серебром… А вот помада нам ни к чему! Встряхиваю светлой копной. Смотрю на себя в зеркало.
Реально, Туманова?
Ты хочешь, чтобы это случилось?
Прислушиваюсь к себе… Никак я не могу представить, что во мне окажется кто-то, кроме Аронова. И эту близость с кем-то: смотреть в глаза мужчине, когда он в тебе.