Вызов. Семьсот двенадцатый. Скидываю.
Набираю Ожникова.
– Привет, Чеширский. Занят?
– Неа… Кинчик смотрю.
– Поехали, тусанёмся?
– Через час заеду.
Чеширский – бесперебойный! Никогда не отказывает мне.
Час…
Мне хочется полежать, а раздеваться не хочется, и я делаю пару шагов к комнате и ложусь на спину на ковёр. Закрываю глаза. Телефон в моей руке трезвонит. Отключаю.
Через несколько минут долгий звонок в дверь.
Не хочу…
Слышу, как психованно он лупит по ней.
– Женя, открой!!
Не хочу…
Звонит ещё несколько раз.
Включаю обратно телефон. Наушники…
Чувствую раздражение. Не на семьсот двенадцатого. Конечно, нет. На то, что какие-то цифры могут менять мои планы. И года два ещё будет так.
И через некоторое время…
Семьсот двенадцатый: Жень…
Семьсот двенадцатый: Женя!
Семьсот двенадцатый: Да, Женя! Я передумал…
Маньячка: Я тоже.
Семьсот двенадцатый: Извини за реакцию. Выбило. Давай ещё раз. Пожалуйста.
Маньячка: Я подумаю. Надумаю – напишу.
Семьсот двенадцатый: Я буду очень ждать. Извини…
Глава 4 – Когда всем больно
– Как-то так, – истерично посмеиваюсь, заканчивая эпопею про Семьсот двенадцатого.
Крис хохочет…
– А дальше?
– А всё! – развожу я руками. – Пришлось выплюнуть, не распробовав толком.
– Так а с кем ты ночью тусовалась?
– С Чеширским…
– То-то я смотрю, он варёный опять. Детка, с завтрашнего дня опять уходим в аврал. Ты помнишь?
– Аха…
– Проконтролируй Ожникова, чтобы не бухал.
У нас грандиозный трёхчасовой показ от нескольких европейских домов моды. Потом пресс-конференция, фуршет… Телевидение… Короче, будет не вдохнуть!
– А что у тебя с документами?
– Полный абзац, – вздыхает она. – Не вовремя Олег сбежал. Не представляю, как это разгрести без штрафов и взяток. Никогда этим не занималась, всегда он. И я даже не знаю, куда бежать, связи все у него.
– Он что, не оставил тебе номера своего?
– Оставил. Но очень выразительно просил не звонить. Даже если гореть всё будет синим пламенем. И с фотостудией тоже… Одну камеру убила Полина, зонт сорван, какой-то узкоугольный объектив не могут найти. Короче… – качает она головой. – Но ты, детка, не заморачивайся пока. У тебя ещё целые сутки каникул. Оторви башку своему Семьсот двенадцатому! Расслабься.
– Думаешь?
– Что тут думать? Хотя бы в качестве разовой акции, чтобы понимать разницу.
– Я правильно понимаю, что это твой реверанс Аронову?