– Это мой домик… – поднимает глаза Ася.
– Привет, Ася.
– Привет!
– Что встал? Проходи… – давит ладонями в спину Женя.
В её голосе – практически нескрываемое злорадство.
– Куда?
Конструкция занимает всю комнату, к тому же, везде мокро.
– Попробуй на диван.
Ныряет под моей рукой, задирает длинную юбку сарафана и делает шаг на диван. Смотрит на меня сверху вниз с вызовом.
Окей…
Повторяю её путь. Садимся на диване по-турецки.
– Что там ты говорила, «не чаще, чем…».
Стреляет глазами в Асю.
Не при ней?
– Не хочу, чтобы… знала пока, что…
– Мы позже с тобой поговорим, – останавливаю разговор.
Пока подумаю, как переубедить тебя.
Ася должна знать. Ведь мы будем жить вместе.
– Олег, хочешь супчик?…
В руках Аси игрушечная тарелка с водой и какими-то…
– Спасибо, я пообедал.
Вместе… Разглядываю конструкцию.
Ну, кто позволяет играть в такие игры в квартире?!
– Мамуля, я полотенчик постираю?
– Постирай…
Стягивает со стула полотенце, топит его в бассейне.
– Женечка?.. Мне кажется, с бассейном – перебор.
Ася бьет туфлей по воде, пытаясь утопить резиновую лягушку.
Летят брызги… поскальзывается… падает руками в бассейн… Ноги скользят по полу. Подняться не может.
– Думаешь?… – Женя рассматривает этот беспредел с нескрываемым удовольствием.
– Мамуля, я наигралась! Кушать хочу!
Ну, трэш!
Наблюдаю…
Подхватывает Асю за талию, уносит в ванную. Оставляет там. Полумокрые покрывала – в стиральную машинку. Полотенце впитало почти всю воду в бассейне. Перекидывает его в ведро, сливает туда остатки. Все уносит в ванную. Стулья – на кухню. Воду собирает валиком швабры.
Практически весь компромат убран. Но думаю, хозяин квартиры был бы в шоке не меньше меня, застань такие игры в процессе.
– Мамуля… – требовательно кричит Ася.
– Вот и всё, – разводит руками Женя. – Все следы преступления заметены!
Возвращаю ковер в исходное состояние.
Пока Женя купает дочь, рассматриваю книжные полки.
В глаза бросается толстая методичка времен еще моего обучения в Университете. «Диалектический материализм и история партии». Я сдавал этот бред именно по ней. Черт возьми… Наверное, мой курс был последним, кто застал это. Тогда ровно год, как я переехал в Россию из Франции. Шок был глубоким и тотальным. Первый год прожил в нем. Армия быстро мобилизовала мои мозги, и я на удивление легко встроился тогда в этот постсоветский апокалипсис.