Женщина сердито стукнула кулаком по столу. Ее голос зазвенел от напряжения. Прядь волос выбилась из идеальной прически, а тонкие губы сжались в линию.
Влад удивленно посмотрел на тещу. Впервые в жизни она выпала из образа железной леди.
– Никогда не слышал, чтобы вы ругались, – он внимательно посмотрел на Валерию.
Та поняла, что допустила оплошность, и поспешно вернулась в свою скорлупу:
– Случайно вырвалось. Тяжелый день.
– Почему вы делаете вид, что Белла вам безразлична? – неожиданно спросил Влад.
– Не говори глупостей, – отмахнулась Валерия. – Она – моя дочь…
– Глупости? – изумленно перебил он. – Вы не видели дочь почти год, и заявляете, что это глупости? А сейчас ведете себя так, словно ничего не произошло! Твою мать, Белла в коме! Она не очнется! – выкрикнул Влад, совершенно позабыв, что их может услышать Вова. – Если я не соглашусь на это лечение, то не будет вообще никакого шанса спасти ее. Но разве я могу рисковать? У меня есть сын, и я, в отличие от вас, люблю его и не хочу, чтобы он рос сиротой! Но я так же люблю Беллу и не представляю свою жизнь без нее, – обессиленно добавил он. – Я не знаю, что мне делать.
Влад запустил пальцы себе в волосы и чуть не выдрал их от отчаяния. Валерия судорожно вздохнула, переваривая яростную речь Влада.
– Иногда люди привыкают играть роль, которую им навязала жизнь, и им трудно переделать себя на старости лет, – тихо ответила Валерия. – Я хотела воплотить в Белле свою мечту. Когда мечта рухнула, моя дочь умерла для меня вместе с ней, потому что оказалась слишком слабой. А я не признаю слабых. По крайней мере, так я думала до сегодняшнего дня. После твоего звонка все изменилось, и я уже не знаю, правильно ли жила все это время. Я… ничего не знаю. Но хочу получить второй шанс, – глаза Валерии заблестели.
Лицо исказилось, но женщина быстро подавила в себе мимолетную слабость.
– Разве могу я положиться на вас? – прошептал Влад после неожиданного признания тещи.
Он смотрел на нее, стараясь найти хоть что-то человечное. Но на него снова глядели холодные глаза.
– Предлагаю заключить перемирие, – вместо ответа заявила она и протянула руку.
– Перемирие? – Влад уставился на ее тонкую кисть, как на змею. На время простить человека, которого презирал?
– Да. Ради Беллы, – на имени дочери голос Валерии дрогнул, и это подкупило Влада.