Пока в душе журчала вода, я пошла на хитрость: поставила на скачивание «Фиксиков». Как работает телевизор лучше, чем Нолик и Симка я точно не расскажу. А так – и весело, и интересно, и полезно. Пусть просвещается!
Оставался вопрос, что делать с иномирными артефактами. Принц честно выложил их на диване, чтобы я забрала. Кольца, конечно, красивые. Хоть и мужские, а работа тонкая. Головы животных с камнями вместо глаз, листья, переплетение веток. Один кулон был похож на детский волчок. Его я поднимала особенно осторожно. Вдруг какая-нибудь магическая бомба, а я не знаю, как её обезвредить? Боязно стало. Но Димитрайос ведь не дурак, да? Ничего по-настоящему опасного он мне подарить не мог. Ладно, позже разберусь, сейчас пусть иномирное богатство полежит в шкатулке. Я как раз захлопнула её крышку, когда открылась дверь ванной комнаты.
«Боже, Винни-Пух! – пронеслось в голове. – Нет, Колобок! Чёрный колобок с прилипшей на круглый бок фотографией». Моё лицо рядом с папиным пошло рябью широких складок, нос куда-то потерялся, а лоб стал в два раза уже. Королевство кривых зеркал! Я давилась смехом и старательно закрывала рот ладонью. Принцу и так неловко.
– У вас принято носить на себе картины? – он потянул за край толстовки, распрямляя портрет. Из-под бесформенного «верха» торчали зелёные бриджи, обтягивающие ноги. Ничего нелепее я в жизни не видела. В уголках глаз уже слёзы собирались.
– Что символизирует такая одежда? Что я ваш гость? Как метка, да?
Бедный! У него от напряженного мыслительного процесса морщины на лбу появились. Я беззвучно хохотала, стыдясь своей выходки. Нет, ну кто знал, что иномирный принц воспримет всё настолько серьёзно? И ведь шикарный логический вывод сделал. Такое стоило внедрить. Приезжаешь куда-нибудь в гости, надеваешь толстовку с портретом пригласившего тебя друга и ходишь по городу. Если накуролесишь ненароком, то сразу «тык!» пальцем в лицо на груди: «Все вопросы к нему. Сами мы не местные, мы тут не при чём».
– Простите, Димитрайос, – простонала, вытирая слёзы, – я хотела как лучше. Это единственная вещь моего отца, которую он ни разу не надевал. Не обращайте внимания на портрет, пожалуйста. Мы дойдём до торгового центра и оденем вас нормально.
– Ваш отец? – принц запаниковал. – Теперь я чувствую ещё большее смущение. – Он оттянул толстовку, чтобы разглядеть суровое лицо изображенного на ней мужчины. Папа у меня военный пенсионер. – Простите, я не хотел оскорблять ни ваш дом, ни ваши вещи, ни вашу дочь.