– Нет. Но в джинсах стало заметно тесно. Проверишь?
Ясно.
– Проверить, сколько ты навалил? Нет уж, спасибо.
– Странное у тебя представление о мужиках, девочка, – сказал он, подавшись вперед. Ненавижу, когда меня называют «девочкой». Когда служишь в мужском коллективе, никто, из тех, кто старше, не воспринимает тебя всерьёз. И слово «девочка» в обращении – раздражающая не редкость. – То я кончил, всего лишь увидев твои сиськи. Зачетные, кстати, сиськи. То навалил, причем, под себя. Не пробовала найти пропихивателя к звёздам без седины?
– Забавно, – усмехнулась я и тоже подалась вперед, оперевшись локтями о стол. Взгляд парня на мгновение упал мне в декольте, в котором что-то можно было разглядеть, только имея очень богатую фантазию. – И всё это говорит мне мальчик, за которым сейчас приедет седой папа.
Тень недовольства скользнула по его лицу, но быстро исчезла, когда он приоткрыл рот, чтобы, очевидно, опять что-то ляпнуть.
К счастью, звонок моего телефона избавил меня от очередных нахальных острот юнца напротив.
Прервала контакт глаз и встала со стула. Быстро подошла к вешалке с пальто, достала из кармана телефон и, увидев, что звонит сын, ощутила, как волна беспокойства накрыла меня с головой.
– Да, малыш.
Тяжелый вздох сына, который за последние дни слишком очевидно устал от мамских нежностей.
– Мам, я не малыш, – произнес он, наконец, осипшим голосом. Горлу легче так и не стало.
Виновато поджала губы, представив его по-взрослому строгий взгляд. Обычно я к нему так не обращаюсь, но, когда он заболевает, какие-то механизмы в моей голове автоматически переключаются в режим повышенных утипутей.
– Как ты? Всё хорошо? – попыталась я сгладить небольшой острый угол в только что начавшемся диалоге.
– Нормально. Только из-за горла пить постоянно хочется. Даже лекарства не помогают.
Вот и погулял с пацанами на большой горке, при скате с которой потерял шапку и страх.
– Поспи. Я скоро закончу и приеду.
– Я бы поспал. Но бабушка хочет натереть меня уксусом. А у меня даже температуры нет…
– Всё у него есть! – послышался голос моей мамы. – Дай мне трубку, Саша.
– На, блин, – буркнул недовольно сын.
За шуршанием сразу послышался мамин голос.
– Его нужно натереть, Вика. У него лоб горячий.
– Нет. Не трогай, – я пыталась казаться мягче, но стерва во мне снова рвалась наружу.