– Витя, ты не против пойти куда-нибудь поговорить, чего нам тут мешать людям праздновать? Мне почему-то кажется, что ты мне можешь многое рассказать о мире, в котором живешь.
Мальчик оценил то, что с ним разговаривали, как с большим, взял его за руку и осторожно повел куда-то, плотно прикрывая за собой двери. Наконец, они остановились. Витя очень взрослым жестом усадил его в кресло, сам оставшись стоять на ногах, так что теперь их лица находились вровень.
– Почему ты считаешь, что мне здесь не место? Только честно, хорошо? Скажи мне правду, – Витя в ответ глубоко вздохнул и лишь затем сказал:
– Все взрослые стараются показать, как они вас любят, но это же не так! Вы пришли из мира жестокости, из вашего боя. Поэтому все опасаются вас, им больно от этого, но что им делать…
– Витя, ты тоже думаешь, что мы все там не такие, как здесь? – он глядел на мальчика со всем вниманием, на которое был способен. – Что мы чужие?
– А разве нет? Я не смог бы жить там, мои родители тоже… там страшно. Там должно быть страшно.
– И поэтому все страдают комплексом вины перед нами?
– Я не очень вас понял, но ведь это правда, что мы в долгу перед вами. Или нет?
Он вздохнул, может, весь этот разговор зря был затеян.
– Это не так, в бой идут только те, кто хочет туда идти. Разве тебе это не известно? Добровольный выбор не подразумевает никаких долгов. Только про… – тут Витя перебил его своим тихим голоском.
– Нет, я этого не знал… мой старший брат полгода назад ушел в бой, и теперь мама не хочет слышать об этом. И ничего не говорит.
Он опустил голову, черт побери, во всем этом было столько… столько странного, столько того. Что надо было осмыслить.
– А можно вы мне расскажете что-нибудь про то место? – вопрос немного удивил, неужели это кому-нибудь может быть интересно. По-настоящему, а не так, как всем этим гостям Иеремии.
– Тебе же это все неприятно. Сам сказал.
– Да нет, просто мне кажется, что там должно быть очень плохо, иначе почему… – Витя замолчал на мгновение. – Я любил своего брата, мы с ним часто играли, он меня возил в разные места… не то, что теперь. Мне хочется знать, что там, как там брат.
Он внимательно глядел на пытающегося подобрать слова мальчика и размышлял. Хотелось не рассказывать, а самому понять…
– Я попробую. Садись на колени, а то стоя плохо слушать, да и мне одному сидеть… неловко.