Жил-был отряд пограничный. Музей истории 41 Нахичеванского пограничного отряда. Том 1 - страница 19
После двух вялотекущих русско-персидских войн в начале XIX столетия, стабилизации границы по реке Араке и Талышским горам, разделившей Северный Азербайджан с Южным Азербайджаном (собственно персидским владением), присоединением к России Эриванского ханства (Восточной Армении) обстановка на линии государственной границы больше не грозила всполохами открытого военного противостояния.
России после всего этого достался сосед, о стабильности внутриполитического положения которого говорить не приходилось. Откровенная слабость шахской власти, всесилие вождей кочевых и полукочевых племён, вмешательство извне, отсталость экономической жизни, постоянные мятежи против правительства в Тегеране, небезопасные дороги – всё это прямо или косвенно отражалось на приграничном положении Российской империи.
В 1909 году в Персию был направлен под начальством генерал-майора И. А. Снарского экспедиционный воинский отряд. Русские войска введены в Персию для защиты подданных России и обеспечения вооружённой рукой её интересов, которым грозит революционное движение среди населения соседней страны.
Император повелел немедленно двинуть форсированным маршем в Тавриз отряд достаточной силы для защиты русских и иностранных учреждений и подданных, подвоза к ним продовольствия, а также для поддержания обеспеченного сообщения Тавриза с Джульфою.
Отряд генерал-майора И. А. Снарского был сформирован предельно скоро. Уже в середине апреля по приказу генерала от кавалерии графа Воронцова-Дашкова он прибыл на пограничную железнодорожную станцию, изготовившись перейти пограничную реку Араке.
Отряд генерал-майора Снарского в Джульфе не задержался. Переправившись через Араке (переправу обеспечивала пограничная стража), военная экспедиция по хорошо известному «торговому» пути двинулась к Тавризу.
(по материалам Алексея Васильевича Шишова, ведущего научного сотрудника Института военной истории, «Персидский фронт (1909—1918). Незаслуженно забытые победы»).
Доблесть и героизм воинов-пограничников в ходе Первой мировой войны, появление полковых святынь в пограничных частях – всё это способствовало новому уровню осмысления предназначения самой пограничной службы. Свидетельство тому строки из доклада командира 8 Граевского пограничного конного полка от 28 ноября 1916 года «…исключение из наименования Корпуса слова „стража“ желательно потому, что это слово, дающее чисто военной организации Корпуса оттенок какой-то наёмной службы, не вяжется с деятельностью Корпуса ни в мирное, ни в военное время и даёт возможность лицам, мало знающим службу Корпуса, считать его организацией не военной». Такого рода предложения поступали с мест к командиру ОКПС неоднократно, что позволило ему обратиться по данному вопросу к Царю. Результатом обсуждений данного вопроса стал приказ Петра Львовича Барка (с мая 1914 года – министр финансов и шеф Отдельного корпуса пограничной стражи) от 3 февраля 1917 года: «В первый день января сего года Государь император повелеть соизволил ОКПС именовать впредь: „„