Нет, эти ощущения не становятся слабее. Я постаралась очистить сознание, сделала глубокий вдох, задержала воздух в легких на несколько мгновений. Снова наглухо запечатала все мысли, лишающие меня рассудка. С силой очистила разум, за эти месяцы я привыкла к этому упражнению. Боль продолжает изводить мое сердце, но так я становлюсь способна что-то делать, становлюсь способна действовать.
Я не могу позволить себе часами валяться на земле в позе эмбриона – для меня это уже пройденный этап. У меня есть цель. Далекая и неосуществимая, но все-таки цель. Не смогла покончить с жизнью (опять!), а значит, пора приниматься за работу.
Пора вернуться домой.
Я двинулась по тропинке к основательно поросшим плющом и вереском руинам древнего замка Балденай, к тому, что я называю своим «домом». Мое убежище. Безопасное место.
Выйдя из леса, я начала подниматься по холму вверх. Можно было бы переместиться, конечно, но для восстановления моральных сил нет ничего лучше пешей прогулки. Когда-то мне казалось немного нелепым обилие мостов в элирийском городе – мне казалось, что это всего лишь бессмысленное украшение, что с их помощью Боги просто хотели придать впечатляющий вид своей стране. Но теперь я и сама предпочитала ходить пешком.
Я снова вспомнила о Судьбе – надолго выкинуть из головы мысли о смерти у меня не получалось. Да, мое божество предало меня, пустило в расход. Все происходит к лучшему. И моя агония – тоже к лучшему. Я сжала зубы с силой и стиснула руки в кулаки.
Множество мелких отдельных решений, тоненьких нитей, связывающих события друг с другом и привели к этому меня, меня и всех остальных в этом проклятом загнивающем мире! Мое божество… Нет, я больше не молюсь. Я потеряла веру в молитвы.
Но если я растворюсь в ней, стану ей, потеряю личность и перестану что-то значить… я обрету покой.
Девушка может мечтать.
Я недобро усмехнулась. Дальше мечтаний я так и не пошла, всякий раз, как я оказываюсь лицом к лицу со смертельной опасностью, в последний момент меня все время что-то останавливает. Логики в этом нет, я знаю сама.
И все же, только лиссанделийцы верят, что после смерти воссоединятся со своим божеством, и неважно, праведником ты был при жизни или грешником. Люди всего мира верят во что-то свое. И абсолютное большинство все-таки считает, что человеку, так или иначе, воздастся после смерти по заслугам. И хоть я и не понимаю, как можно поклоняться мстительному божеству, отправляющему непослушных в преисподнюю, доля сомнений остается.