Почувствовав на себе чей-то взгляд, она подняла глаза и встретилась с глазами Риты, которая кивком головы показала ей, что хочет, чтобы она вышла. Тая, предупредив Германа, направилась в дамскую комнату, где ее уже ждала Маргарита.
Не успела она войти, как та обняла ее и глазами показала на два бокала, стоявших на столике между двумя креслами.
– Я хочу выпить свой тост только с тобой, – сказала она. – без чужих глаз и ушей. Ты сегодня счастлива без меры и сияешь, словно яркое весеннее солнышко. Я очень хочу, чтобы счастье такой силы и яркости продлилось в твоей жизни, как можно дольше. Вы с Германом изумительная пара. Вы, не скрывая, излучаете любовь к друг другу. Я не могу без внутреннего волнения видеть то, как он смотрит на тебя. Ты счастливая женщина, Тая. Мне тридцать два года, но никогда ни один мужчина не смотрел на меня так. А я бы все отдала за такой взгляд!
Поэтому прошу беречь то, чем одарила тебя судьба. Не каждому даны чувства такой силы. За тебя, моя дорогая. Жаль, что мы не стали с тобой подругами, когда была такая возможность. За вас с Германом!
Тая не ожидала услышать таких слов, пронизанных столь откровенной искренностью, а потому настолько расчувствовалась, что на могла сдержать слезы. Благо, тушь на ресницах была водостойкой. Выпив шампанское, они обнялись и какое-то время стояли так. Потом Рита помогла ей поправить макияж, и они вместе вернулись в зал, неся в руках пустые бокалы.
Когда Тая села за стол, услышала над ухом шепот Германа:
– В туалетной комнате шампанское вкуснее?
Она не смогла удержаться от смеха, кивком подтверждая предположение мужа. А потом рассказала ему, зачем Рита устроила им встречу тет-а-тет.
Поздно вечером молодожены разрезали свадебный торт на кусочки, которые официанты разнесли гостям. Он оказался очень вкусным, с нежным маслянистым кремом и свежей клубникой и был по достоинству оценен присутствующими.
Тая с Германом, смеясь, кормили тортом друг друга с ложечки, вымазав лицо кремом. Потом также по очереди сняли кремовые остатки салфеткой, не сводя друг с друга нежных взглядов.
Праздник продлился почти до полуночи. Тая настолько устала, что мечтала только об одном: о душе и постели. Какими бы мягкими туфли не были, но ноги к ним еще не приспособились, а потому болели. Она хотела было скинуть их под столом, но побоялась, что не сможет надеть обратно и стоически терпела.