– Сейчас получишь у меня!
Четвертый посмотрел на его тонкие пальцы с выгнутой в обратную сторону первой фалангой, на его худое, почти дистрофическое тело, и засмеялся еще больше.
– Ну ты и фашист.
– О, Саруханов, где мои сто рублей? – Археолог выбежал из корпуса явно навеселе.
– Какие?
– Которые ты мне должен уже сорок восемь дней.
– Да отдам. Мне, правда, нужно разменять.
– Тогда пошли в «Пивовар», там разменяешь.
– Ладно, пошли…
Все трое встали и пошли в пивную.
– Слышь, Археолог, а что ты зимой в кроссовках ходишь? – Это, как всегда, не удержался Четвертый.
– Они новой коллекции. За четыре тысячи рублей брал.
– Взял бы хоть постирал, еще в грязи осенней.
– Ты че несешь? Это грязь из лужи, я в лед провалился!
Четвертый и Саруханов засмеялись.
В кабаке народа было немного. Выпив по три кружки пива, все трое собрались расходиться, но Артем пошел еще за порцией.
– А что ты сегодня Минину за коньяком не пошел?
– Да сегодня Яблоков пошел. У меня другое задание…
– У тебя, или «у остальных кроме Яблокова»?
– У всех.
– Какое?
– Да потом скажу.
Оба погрустнели. Четвертый хотел пошутить, но издеваться над реальностью было уже кощунственно. Пришел Артем с тремя стаканами. Археолог пошел еще за тремя, так как «рокерское» пиво кончилось за десять минут. Начались разговоры за жизнь. Пришла очередь Четвертого идти за пивом. Артему позвонили с репетиционной базы.
– Я сейчас тут занят по учебе, не знаю, когда буду.
Пока Саруханов отвечал на звонок, Четвертый спросил еще раз:
– Какое задание?
– Да завтра надо нам могилу копать ехать.
– Какую?
– А потом тело в гробу с морга забрать. Там еще будут Второй и Шестой, тоже с кафедры археологии.
– А Деревянко?
– Не знаю. Отказался вроде, но потом ему Минин аспирантурой пригрозил.
– А причем здесь Минин? Он же у Медведева писал.
– Они друзья. Минин и Медведев.
– Вот это пятый курс. Не зря я документы забирать собрался, – Артем кое-как присоединился к беседе.
– Ох – ть, ох – ть… А смысл? На гробовщиках денег сэкономить?
– Не знаю. Завтра видно будет.
Допив последнюю кружку пива, все трое разошлись. У каждого в голове крутилось свое.
Саруханов думал, что если уйдет с универа, то появится больше времени на музыку. Археолог отвечал на вопрос: «почему правда перебралась из кухонь в пивные». Четвертый шел и подавлял все мысли, какие мог, чтобы не прийти в общагу и не зажраться до потери сознания.