Марина осторожно отодвинулась от спящего ребенка и встала с кровати. Выйдя из спальни на цыпочках, осторожно прикрыла дверь.
Жозе беззвучно шагнул из полумрака коридора навстречу гостье:
– Не знал, что сказки на русском оказывают терапевтический эффект.
Девушка вздрогнула:
– Ты меня напугал!
– Извини, не хотел. Эду, как всегда, устроил истерику перед сном?
– Как всегда? – Марина нахмурилась. – У вас это что? Обычное дело?
– Скажем, частенько случается.
– Тебе следует поговорить с сестрой и сменить няню. Она ужасна!
– Это не так-то просто. Эдуарду – трудный ребёнок. С ним нелегко найти общий язык, поэтому няни у нас не задерживаются.
– Ну, знаешь, если бы на меня орала чужая тётка, когда я плачу, со мной тоже было бы сложно поладить.
– Далва – не чужая. Она работает дольше всех предыдущих.
– И как давно?
– Три месяца.
– Замечательно, – саркастически хмыкнула Марина. – При таких обстоятельствах любой станет трудным ребёнком.
– О чём ты говоришь?
– Малышам важна стабильность. А у твоего племянника её нет.
– Ты это поняла за тот единственный час, что провела с ним? – ехидно спросил Жозе.
– Детям необходимо доверять кому-то. Чувствовать уверенность. Привязанность. А крики и запугивания вряд ли способствуют этому.
– Его мать нанимает нянек. Я не лезу.
– Ну и зря. Мать оставляет его одного и, судя по всему, не сильно озадачивается, каково её ребёнку с чужим человеком, – выпалила девушка раньше, чем успела прикусить язык. – Извини. Это не мое дело.
Но португалец нисколько не смутился.
– Ты права, – согласился он. – Моя сестра никогда не отличалась ответственностью.
– А что с его отцом?
Жозе тяжело вздохнул.
– Пойдём, выпьем что-нибудь.
Они спустились в гостиную. Хозяин дома разлил по бокалам коньяк.
– Отец Эду не участвует в его судьбе. Я даже не знаю, виделись ли они когда-нибудь. Эштер забеременела, не будучи в браке. Решила родить «для себя». Вот результат.
– Бедный Эдуарду. Никогда не понимала, что значит «родить для себя», – покачала головой Марина.
– Ну, не все такие правильные, как ты! – резко ответил Жозе, делая большой глоток коньяка.
– Вопрос не в правильности. А в том, что из-за прихоти Эштер теперь страдает ребёнок. Если она рожала его «для себя», то почему не занимается сыном?
– А у тебя есть дети? – внезапно спросил португалец.
– Нет, – грустно покачала Марина головой.