Вторая категория людей, получив кредит, стараются вложить его в недостижимые, или, как они сами говорят, статусные вещи. При этом совершают очевидную логическую ошибку – вещи не делают статус, а лишь отображают его; но разве можно отобразить то, чего нет? Вложение в дорогие телефоны, машины и даже квартиры – это вложение в пассив. Человек второй категории не вкладывает деньги, а тратит их. Причём тратит именно на то, что без долговых денег ему в голову не пришло бы покупать. Деньги ему жгут карман, он не знает на самом деле, зачем они нужны. Он боится денег и не любит их, совершенно оправданно считая деньги тотальным злом. Как следует догадаться, они (деньги) платят ему ровно тем же.
Две категории людей, описанных выше, – это две крайности, но именно они очень хорошо олицетворяют проявление тех, у кого есть право на деньги, а у кого их нет.
Человек первой категории, имеющий право на деньги, будет их приумножать, скрещивать со своими способностями и талантами, прививать к древу сознания других людей, имеющих способности и таланты, проводить уникальную селекцию в результате такого скрещивания – это и создаёт впечатление, что он делает деньги из воздуха, из неочевидных вложений. Он знает, что урожай можно снять не только с поля, куда ты вложил свои семена, но и с поля, которое опылено плодами, взращёнными на твоём поле, – и это для него естественно.
Для человека второй категории это не естественно совершенно. Он не понимает, как можно снимать урожай там, где ты не сеял. Он свято уверен в обратном, что это категорически невозможно ни по природным, ни по нравственным, ни по моральным законам. Обычно такая уверенность ещё и подкрепляется ментальными конструкциями: «Бог дал – бог взял», «Не жили богато, не будем начинать», а особо эзотерически продвинутые будут уверены, что стали жертвой крадника[1].
Однако доступность долговых предложений, а также иллюзия, что «мы все равны», в сознании не имеющего права на деньги играет очень злую шутку. Мнимое равенство в его голове формирует установку «мы рАвно имеем право» и через эту установку не даёт ему возможности отличить себя от человека первой категории, от человека, право действительно имеющего. Прямолинейная логика рассуждает: «Если Васе дали кредит, и Вася разбогател, значит, если мне дадут кредит, я тоже разбогатею». Его не волнует инструментарий и методы, которыми пользуется Вася: человек, не имеющий пра́ва, живёт в мире очевидного факта.