До больницы она добиралась долго. Специально пропустила две маршрутки, потом пошла через парк, встретила бывшую пациентку и немного поболтала с ней на лавочке. И только поднимаясь в лифте, ощутила всю тяжесть и неприятность происходящего.
Их терапевтическое отделение находилось на седьмом этаже, выше только платная хирургия, так что пассажиры постепенно покинули кабинку и она осталась в ней одна. Двери медленно разъехались, и Катя чуть не вскрикнула, лицом к лицу столкнувшись со Стасом.
– А ты не торопилась, – с долей раздражения прокомментировал он.
Катя ничего сказать не успела, как он зашел внутрь, сгрёб её в объятия, протащил на весу и прижал к стенке, не разжимая рук. Её собственные лежали поверх, а ладони вцепились в широкие плечи.
Пульс участился, она чаще задышала.
Стас ударил по кнопкам, и лифт двинулся вниз.
– Тебе… нельзя уходить из больницы… – выдохнула Катя, не отрывая от Лютного глаз. – У тебя режим…
Он высокий, приходилось задирать голову.
Стас криво улыбнулся. Похоже, его ссадины ничем не обрабатывали, хотя, может, он и не дался.
– От больничной еды можно сдохнуть, – он лениво цокнул языком, будто вспоминая вкус щей из их пищеблока, – поэтому съездим, пообедаем в приличном месте.
– Но тебе нельзя…
– Кто такое сказал? – Стас изогнул брови. – Ваш главный разрешил мне делать все, что захочу.
Катя удивленно заморгала. Наверное, Лютный за прошедшие сутки всех так достал, что на него махнули рукой. Да и папа явно расстарался, чтобы сыну не перечили ни в чем.
Но это же получается, они выходят за пределы больницы?
Лифт остановился, створки с металлическим лязгом разъехались, и Стас потянул её за руку на выход.
Двигался он без каких-либо проблем. Не считая ран и мозгов, казался здоровым.
Кате с трудом удалось высвободить руку.
– Я никуда не пойду, – остановилась она, – и тебе советую немедленно вернуться в палату.
Стас улыбнулся, слегка сощурившись.
– Да ладно, кукла, не будь такой сварливой.
Как он её назвал? «Куклой»?
– Лютный, ты на лечении, – напомнила Катя возмущенно. – Помнишь, из-за чего ты здесь оказался?
Стас поморщился, нервно дёрнул головой, словно испытал боль.
– Перебрал, наверное, у Жеки на дне рождения, ни черта не помню, как и что произошло. Но, похоже, дело было дрянь, – он посмотрел на свои руки.
Только сейчас Катя заметила на них бинты, которые больше походили на боксёрские ленты.