– Грэг, отключи датчик дыма.
Из динамика донесся голос коллеги, несущего дежурство за темной стеклянной стеной:
– Развлекайся.
Тук-Тук. Джек вздохнул и достал блестящий серебряный портсигар. Бам-бам-бам. Открыв его, он выпустил в комнату прелый запах дешевого вишневого ароматизатора. Тук-таки-так. Осторожно взяв одну сигарету, Пильзнер закурил, чем заставил собеседника замахать руками и закашляться.
– А вы разве не должны спросить меня? Может быть, я против того, чтобы вы травили мое здоровье? – возмутился Портер.
Джек проигнорировал его недовольство. Он всматривался в лицо юноши, пытаясь понять, как он упустил столь сильное изменение своего соседа. Всего неделю назад мальчишка сидел в баре через несколько столиков перед ним, выпивая одну кружку эля за другой, произнося тосты за день рождения брата и жизнерадостно веселясь в окружении друзей. Сейчас же перед ним находился хищник, пытающийся спрятаться под шкурой милого парня. Глаза его были сухи и расчетливы. Лишь изредка в них проглядывалось воодушевление, когда Бенни в очередной раз приходила глупая идея по выведению дознавателя из адекватного состояния.
– Как вы «это» курите? Эй, мистер Пильзнер, я задал вопрос! – получив в ответ молчание, на мгновение вспыхнул Портер.
Неужели злость? Или всего лишь наигранный спектакль?
– Вопросы тут задаю я, Бенни. Что же до…
– Зовите меня Мэттью. Мое имя – Мэттью. – Он взял себя в руки и вновь развалился на стуле.
– По отцу ты зовешься Бенни. Так почему бы не использовать имя папани? – затянувшись последний раз, спросил Джек.
Фильтр нагрелся и обжег губу, однако он не подал вида и затушил сигарету в предварительно подготовленной коробочке.
– Оно меня раздражает. А нам обоим будет лучше, если я останусь в хорошем расположении духа.
– Как скажешь, Б… – начал было Пильзнер, но быстро исправился: – Мэттью.
– Так ответьте же. Как вы это курите?
Джек усмехнулся.
– Отвечу тебе в конце допроса, – сказал он и чуть погодя добавил: – Конечно, при условии, что мы проведем плодотворную беседу.
Пришел черед Мэттью смеяться.
– Меня же уже приговорили. Занимаемся буффонадой для галочки. – Он демонстративно ткнул пальцем в папку с делом. – Вы можете написать в своей бумажке поэму о трех арбузах, катившихся к одинокой скале, и судья подпишет ее не глядя.
– Ты прав, ты прав, – вздохнув, пробормотал Пильзнер.