– Да забей, – обрывает Джен. – Сами разберемся. Я договорился с Юлей, она за байками присмотрит до завтра.
Джа вскидывает голову, подставив лицо апельсиновому солнцу, собирает руками волосы в хвост и распускает за отсутствием резинки. Косая челка осыпается на глаза.
Джена солнце слепит, заставляет щуриться, прикрываться черными очками. От машин по дороге ползет пыльная поземка. Вдоль обочины изумрудными иглами топорщится трава. До дома пара сотен метров, которые хочется преодолеть за секунду. И Джен подумывает, что замки в дверях, действительно стоит поменять. На более надежные. Потому что внешняя среда совсем не внушает доверия.
Дома душно. Уезжали, бросив шторы нараспашку, даже не подумали, что солнце так пропечет воздух в комнатах, не до того было. Сейчас закатный налет выкрасил белые стены в желтый, в прямых лучах мельтешит пыль и дышать совсем нечем. Джен скидывает куртку у самого порога, на ходу стягивает футболку и бросает ее на ближайший стул. Хочется раздвинуть ребра, чтобы вдохнуть поглубже.
– Надо проветрить, – говорит он. Подходит к ближайшему окну и, дернув створку, распахивает настежь. Теплый ветер бьет в лицо запахом разросшейся у дороги полыни. Джен стоит, упираясь в подоконник руками и подставив макушку свежему воздуху, от которого еще несколько минут назад собирался забаррикадироваться.
Вот и пойми, как оно лучше – и в клетке тесно, и снаружи мерзко.
– Джа, да брось ты это. – Джену неловко видеть, как пророк молча собирает по комнате разбросанные сегодня вещи: пара раскрытых книг на диване, съехавшее со спинки покрывало, тапочки по разные стороны от стола, снятая Дженом футболка перекинута через тощее плечо.
– Тебе дай волю, по всему дому будут валяться ножи и презервативы, – беззлобно упрекает Джа. – Как раньше. Ты вообще только в своей мастерской порядок наводить умеешь.
– Да ладно тебе. Я ж пошутил на счет домохозяйки. Так что не надо тут покорность судьбе разыгрывать.
Джа возится с покрывалом и довольно лыбится во все щеки, так что Джену и со спины заметно. Нашел себе развлечение на ближайшие пару дней. Теперь сорвавшаяся в баре фраза Джену будет долго аукаться. Уж что-что, а гнобить совесть Джа умеет блестяще.
– Чаю мессир не желает? – елейно спрашивает пророк и светит синими фарами в пол-лица, изображая невинную кротость. Только чепчика не хватает, да накрахмаленного передничка – прикрыть драные хипповые джинсы.